Роберт Стивенсон - Черная стрела (сборник)

Сэр Оливер с трудом добрался до складного стула и, весь бледный и дрожащий, опустился на него.

– Это Божий суд! О, какой удар! – прорыдал он и забормотал молитвы.

Хэтч между тем снял свой шлем и набожно опустился на колени.

– А, Беннет, – сказал священник, немного оправившись. – Что это может быть? Какой враг сделал это?

– Вот стрела, сэр Оливер. Взгляните – на ней написаны слова, – сказал Дик.

– Ну! Скверные вести! – вскрикнул священник. – «Джон Мститель»! Вполне подходящее название для лолларда [3] Слово «лоллард» («lоllаrd»), обозначавшее «пустой болтун», было презрительным прозвищем, которое давали духовным лицам, восставшим в XIV в. против господствующей церкви. ! И вдобавок черная, в виде дурного предзнаменования! Господа, эта стрела не нравится мне. Но нам необходимо посоветоваться. Кто бы это мог быть? Подумай-ка хорошенько, Беннет. Который из многих темных злоумышленников решился так смело выступить против нас? Симнел? Я сильно сомневаюсь в этом. Уэлсингемы? Нет, они еще не дошли до этого; они еще надеются победить нас законным образом, когда настанет иное время. Вот еще Саймон Мелмсбери. А ты как думаешь, Беннет?

– А что вы думаете, сэр, об Эллисе Декуорсе?

– Ну, это уж нет, Беннет. Только не он, – сказал священник. – Смута никогда не подымается снизу, Беннет, все разумные хроникеры сходятся в этом мнении. Возмущение всегда идет сверху вниз. Когда Том, Дик и Гарри берутся за свои луки, нужно пристально вглядеться, кому из лордов может быть полезно это движение. Так как сэр Дэниел снова присоединился к партии королевы, то он теперь в немилости у лордов Йорка. Оттуда и идет этот удар, Беннет. Я постараюсь узнать, кто подготовил его, но здесь главная причина этого несчастья.

– Извините, сэр Оливер, – сказал Беннет, – здесь все так нагрелось, что я давно уже чую пожар. Чуял его и бедный грешник Эппльярд. И, извините, умы всех здесь так скверно настроены против нас, что для бунта им не нужно ни Ланкастера, ни Йорка. Выслушайте мои простые слова. Вы, служитель церкви, и сэр Дэниел, вечно поворачивающийся куда дует ветер, вы отняли добро у многих людей и немало их погубили и перевешали. Вас призывали к суду, но, уж не знаю каким образом, вы всегда оказывались правы. Вы думаете, что на том и делу конец? Ну нет, извините, сэр Оливер: человек, у которого отняли добро и которого побили, приходит в ярость и когда-нибудь, когда попутает нечистый, возьмет свой лук да и всадит вам стрелу на целый ярд.

– Нет, Беннет, ты ошибаешься. Беннет, ты должен был бы радоваться, что есть кому наставлять тебя, – сказал сэр Оливер. – Ты пустой болтун, враль, глотка у тебя больше твоих обоих ушей, вместе взятых. Обрати на это внимание, Беннет, обрати!

– Ну, я не буду больше ничего говорить. Как вам угодно, – сказал Беннет.

Священник встал со стула, вынул из висевшего у него на шее ящичка с письменными принадлежностями сургуч, печать и кремень. Он приложил печать сэра Дэниела к буфету и к сундуку, причем Хэтч с неудовольствием смотрел на это. Потом все несколько боязливо вышли из дома и сели на лошадей.

– Нам пора уже быть в пути, сэр Оливер, – сказал Хэтч, держа стремя для священника, пока тот садился.

– Да, но времена изменились, Беннет, – возразил священник. – Эппльярда уже нет, упокой, Господи, его душу! Я задержу тебя в гарнизоне, Беннет. У меня должен быть верный человек, на которого я мог бы положиться в эти дни черных стрел. «Стрела, во тьме летящая», – говорится в Евангелии… Не помню дальше текст – я ленивый священник, слишком погружен в мирские дела. Ну, едем, мастер Хэтч! Всадники уже должны быть у церкви.

Они поехали вниз по дороге. Ветер развевал полы плаща священника. На небе за ними подымались тучи, закрывая солнце. Они проехали мимо трех домиков, разбросанных на окраине деревушки Тонсталл, и, доехав до поворота, увидели перед собой церковь. Десять-двенадцать домов скучились вокруг нее с передней стороны; сзади кладбище подходило к лугам. У арки кладбищенских ворот собралось около двадцати человек. Некоторые из них сидели в седлах, другие стояли около своих лошадей. И вооружение, и лошади их отличались большим разнообразием: у одних были копья, у других алебарды, у третьих – мечи. Некоторые сидели на лошадях, еще покрытых грязью от только что проведенной пахоты.

Все это были самые захудалые из местных крестьян, так как лучшие люди и лошади были уже на войне с сэром Дэниелом.

– Недурно! Да будет благословен крест Холивуда! Сэр Дэниел будет очень доволен, – заметил священник, мысленно пересчитывая отряд.