Елена Сперанская - Весна прифронтовая. Шаги победы

– Здравствуй, Иван. Ты меня узнаешь? – выпалила она с порога, с трудом узнавая человека с перевязанной головой. – Как доехал?

– Нина, сестренка, – он попытался привстать, но тут же опустился на стул, так как рана заживала и давала о себе знать. – Вот приехал домой долечиваться. Где мама?

– Вышла в магазин. Раздевайся, подожди минуточку, давай помогу тебе снять шинель, – Нина помогла Ивану снять свернутую в кольцо шинель с плеча, аккуратно положила на сундук. – Здорово, что приехал, – Нина поцеловала брата в щеку. – Подождем маму. Расскажи о себе.

Иван сел на диван, сестра посмотрела на брата. Высокий, красивый, мужественный, прямые, темные волосы, огромные, выразительные, глубоко посаженные глаза, жесткий рот и резко очерченный подбородок, ранение и форма придавали ему налет аристократизма. Он старался сравняться с заслугами отца. Лицо перевязано бинтом.

– Есть хочешь? Садись я тебя покормлю, – Нина стала суетиться у обеденного стола, расставляя миски, ложки. – Недавно приезжал папа, привет от него. У него здоровье гораздо лучше стало после выписки. Получила направление в тыловой госпиталь под Москвой, а потом… на фронт.

– Ты должна служить надлежащим образом, а мой долг охранять твою репутацию и защищать вас, – Иван краем глаза посмотрел на сестру. – Пожалуй, тебе следует быть более экономной и осмотрительной, такой как мама. Не обижайся, это комплимент. Вы мне очень дороги!

– Абсолютно верно, – Нина чуть не зарыдала от его укора, но нашла в себе силы ответить с достоинством. – Папа говорил, что участвовал в военном походе на украинском направлении. – Обо мне не беспокойся!

Она чувствовала себя хозяйкой дома и быстро дала понять соседям по квартире, что она замечательная кухарка и кулинар, так как прекрасно готовила пищу, пекла блины, пироги, кексы, куличи и булочки. Но с началом война рог изобилия мирного времени иссяк, началось безденежье. Она крутилась как белка в колесе. Бралась за любую работу по дому, помогала маме. Приходилось экономить во всем, даже на книгах и посещать библиотеки, чтобы получить книги по военно-медицинской специальности.

Упреки брата вызвали в ней бурю воспоминаний, как она ухаживала за ним в детстве. Война прошла красной нитью по их семье.

Нина поспешно прошла на кухню и вернулась с кастрюлей в руках. Разлила щи по тарелкам, и оба принялись есть. Иван быстро съел первое и отодвинул тарелку от себя, встал из-за стола, вынул из кармана папироску и закурил. Нина сначала хотела сказать, чтобы он не курил, но потом поняла, что это было бы бестактно, промолчала.

Она положила брату картофель, тоненькие кусочки сала и кусок черного хлеба. Иван докурил папироску сел и не притронулся больше к еде.

– Ем мало. Челюсть сломал во время рукопашного боя. Дрались на смерть, – он показал на перевязанный голеностопный сустав и бинт на голове. – Сам тоже пострадал, надо сходить в госпиталь. Вот направление на операцию из санчасти. Нина, почему ты ничего не ешь? Испугалась?

– Нет, – после длительной паузы ответила сестра. – Спасибо, я сыта.

– Применил все, какие знал приемы боевого искусства самбо и джиу-джитсу, но положил противника на спину.

– Скоро должна подойти мама из госпиталя, – продолжила Нина, напряженно глядя на брата. – Через неделю или дней через десять уезжаю. Хочешь, поедем вместе?

– Надеюсь, выздоровею к тому времени. Посмотрим … – он задумался. – Нина, в моем вещевом мешке должна быть тушенка и хлеб. Мне задолго до выписки дали паек. Возьми, отдай маме.

– Ваня, ты долго пробудешь дома? – она разбирала вещмешок брата. – Ты находишь, что я должна безропотно слушаться тебя? Честно тебе скажу, не видела, чтобы ты старался что-то для этого предпринять.

– Твое дело. Получил все твои письма. Пробуду дома до окончательного излечения. Хожу только с палочкой. Профессор сделал мне операцию и хотел приписать мне инвалидность, но я попросил его дать мне отпуск. Буду тренироваться, разрабатывать ногу на своем старом велосипеде. Поможешь, конечно!?

Иван был моложе Нины на три года, но сейчас он разговаривал с ней как с младшей. Нина казалась ему еще юной, но опытной девушкой. Он понюхал пороха и представлял себе, что такое война. Да и Нина смотрела на Ивана совсем по-другому. Брат был едва узнаваем, она общалась с совершенно другим человеком.

– Как чувствует себя мама? – слова Ивана повисали в воздухе, ему было трудно говорить.

– Хорошо. Помогаю ей по дому, иногда в госпиталь вместо нее хожу на дежурства, забот хватает. Мы вышиваем вместе и посылки на фронт отсылаем.