Александр Золотов - Смута. Крещение Руси

Владимир сделал горестную паузу, чем воспользовался инок.

– Но сыновья твои приняли Христианство, и Бог воздержит их от злодеяний, – Иоанн торопливо говорил, будто боялся, что князь прервёт его, – они не посмеют ослушаться.

– Да, я принял Христианство и делаю всё, чтобы Русь последовала моему примеру. Низверг в пучину Днепра Перуна, а на том месте, где он стоял, построена церковь святому Василию. Я сказал: «Кто не пойдёт за истинным Богом, тот враг мне». Многие и многие не понимают и не принимают христианство, бегут края далекие, холопы и смерды, не страшась смерти, бегут в лес, там рубят идолов и поклоняются им. Сыновья, хотя покрестились, но души их раздвоены, и потому как они поступят после моей кончины, я не знаю. Может возникнуть распря великая, может разделиться Русь на отдельные земли, ибо брат брату не станет кланяться. Я надеюсь, что Вера остановит их, и они прислушаются к Богу. Если нет, то все, что добыл мечом, может пойти прахом.

Князь махнул рукой, встал, прошёлся по горнице, переживая сказанное.

– Прости, княже, как поступишь, чтобы не случилось братоубийство?

Князь остановился, помолчал, затем с надеждой изрек:

– На десятую часть дани, которую мне платят земли, во имя Пресвятой Богородицы, строится церковь. Я вызвал многих и хороших строителей храмов, чтобы построить в Киеве и других городах много церквей, чтобы народ понял и принял нашу Веру. Кирилл и Мефодий перевели многие божественные книги. Я завел в Киеве и многих землях Руси училища, где юнцы изучают слово Божье. Надежда есть у меня, что Русь станет святой, и жить будет она по справедливости.

– Позволь совет, Великий князь.

– Молви.

– Выбери средь сыновей своих одного, который примет власть твою и наречется он Великим князем после твоей кончины. Господь Бог удержит остальных от клятвопреступничества.

– Я уже выбрал, но сие надобно держать в тайне.

– Боишься, что междоусобица начнется до того, как предстанешь перед Богом?

Князь не успел удостоить инока ответом, вошла княгиня Анна и митрополиты Михаил и Иоаким Корсунянин.

– Доброго здоровья тебе, князь Владимир.

– И вам здоровья и долгих лет жизни, я закончу разговор и послушаю о делах ваших.

– Я доволен, как идет обучение сыновей, но помни, что они должны знать не только слово Божье, но уметь владеть мечом и разить им врагов.

Княгиня Анна неожиданно вмешалась в разговор:

– Инок Иоанн может только отбить охоту к оружию, для него закон Божий «Не убий» прежде всего.

Владимир, не любивший, когда его прерывают, гневно сверкнул очами, но быстро овладел собой, ответил:

– Княгиня Анна, инок Иоанн пусть учит слову Божьему, но не делает из них монахов.

– Он как раз и сделает из них монахов, которые не смогут себя защитить мечом, – Анна говорила убедительно, и стало ясно, что она с этой позиции не отступит.

– Чтобы этого не случилось, приставим к Глебу и Борису настоящих бойцов, которые научат сыновей владеть мечом.

– Если инок Иоанн продолжит обучение сыновей, то никакие мастера не помогут, – еще более убеждающее говорила она.

Князь опять погасил гнев и, стараясь не сорваться, говорил спокойно:

– Иди, Иоанн, и продолжай учить отроков. Иди.

Иоанн поклонился князю, смиренно сказал:

– Спаси Христос тебя, Великий князь, и тебя, Великая княгиня Анна, я буду служить Господу Богу и отдам все силы в становлении Веры Христианской на Руси.

– Иди, Иоанн, иди.

Инок Иоанн, поклонившись Владимиру и Анне, вышел.

Князь помолчал некоторое время, чтобы переключиться на разговор с митрополитами, указал, куда гостям присесть, спросил:

– Я слушаю вас. С чем пришли?

Митрополит Михаил, кряхтя, усевшись на скамью, начал разговор.

– Прости, что вторгаемся к тебе не в урочный час, но пришла такая необходимость, что терпеть больше нельзя.

– Что случилось с почтенными отцами? – ироническую улыбку князя скрыли борода и усы, но глаза выдали его.

– Напрасно ты князь относишься к нашим заботам с усмешкой.

– Это я подумал о предыдущем разговоре и чуть отвлекся. Я выслушаю вас, и мы не будем делать затяжек времени, решим все вопросы.

– Великий Новгород так осмелел, что не услышал твои слова; «Кто не христианин, тот недруг мне» и отверг твою волю. Верховный волхв Богомил созвал Вече и призвал не пускать наши миссии в город. Тысяцкий новгородский Угоняй, ездил всюду, кричал: «Лучше нам помрети, неже боги наша дати на поругание». И это еще не все. Они отослали послов в другие города, чтобы снискать там поддержку.