Валентин Колесов: Ельцин и другие. Летопись 1991—1999 годов

Гайдар : Понял, что у меня сил не хватит заставить их работать, поиски прекратили.

Указ Ельцина по сельскому хозяйству: предоставление крестьянам права выхода из колхоза с земельным и имущественным паем, финансовая помощь фермерам.

К весне образовалось 100 тысяч индивидуальных крестьянских хозяйств.

Гайдар : Наша задача – постепенно сломить сопротивление аграрной номенклатуры.

Руцкой назначен ответственным за проведение аграрной реформы.

Руцкой в поездке по Сибири сказал: «Мальчики в розовых штанишках взялись управлять Россией». По возвращению: «Неправильно поняли, я говорил о парламентской молодежной фракции».

Газеты публикуют обвинения Руцкого: «Кризисное положение в России, проявившееся с особой ясностью в первую же неделю после либерализации цен, долго терпеться народом не будет… Российское правительство – неуправляемое, дезорганизованное, это место интриг, никто не знает, куда мы идем и что у нас за цель… Президент пытается управлять единолично и деспотично, и если либерализация цен не будет отменена, я, Руцкой, уйду в отставку».

Ельцин : Удивляет даже не то, что вице-президент стал давать оценку правительству, которое только что приступило к реформам, а интонация, тон – хамский, начальственный.

Министр безопасности Баранников провел беспрецедентное в истории советских спецслужб сокращение штатов: более чем в 12 раз, с 36 000 до 2800 человек.

23 февраля в день Советской Армии прошел митинг на площади Маяковского, в оцеплении 16 тысяч милиционеров и солдат, 450 грузовиков. Демонстранты пошли к Вечному огню у Кремля. Милиция разделила колонну на несколько частей. Начались столкновения, демонстранты были избиты дубинками, шла прямая трансляция по телевидению.

Хасбулатов на встрече с американцами: «В России началась гиперинфляция».

На встрече с итальянскими сенаторами: «В России складывается такая ситуация, когда уже можно предложить президенту сменить практически недееспособное правительство».

Гайдар дал указание начальнику Гознака о печатании крупных купюр: денежная масса увеличится, нечем будет выдавать зарплаты и пенсии.

Хасбулатов вызвал этого начальника: «Всяких Гайдаров слушаете и инфляцию в стране разводите». Начальник затаился, Гайдара не известил. Пошли задержки выплат. Закупили импортное оборудование для Гознака, к июню решили вопрос с наличностью.

Гайдар : Считаю, что зимой 1991—92 годов фундамент формирования рыночной экономики был заложен. К сожалению, многие директора предприятий, депутаты, обслуживающие их экономисты увеличивают объемы кредитования с целью бороться с неплатежами, при этом возрастают масштабы задолженности, но уже на новом, более высоком витке инфляции.

Украина ввела без предупреждения собственную налично-денежную единицу, сохранив общий рубль в безналичном обороте.

Украинский премьер : «Зачем сдерживать бюджетный дефицит, если в руках печатный станок».

Большинство стран СНГ не выполнили обещаний по ограничению денежной массы, в результате инфляция у них выросла намного выше российской: быстро растущие цены и дефицит. Их общая эмиссия в три раза превысила российскую.

Гайдар проводит совещание по социальным вопросам, Гавриил Попов заявляет: Должен информировать вас, что в Зеленограде наша медицина зафиксировала 36 смертей из-за голода.

Гайдар : Идут радикальные преобразования, с деньгами сложно, а уход из жизни людей, неспособных противостоять этим преобразованиям, – дело естественное.

– Егор Тимурович, а если среди этих людей окажутся ваши родители?

– На дурацкие вопросы я не намерен отвечать.

Задан вопрос о строительстве школ и детсадов.

Гайдар : Денег нет, останавливайте строительство. Государство денег не даст.

Ельцин все чаще ставит один и тот же вопрос: Где же теперь социальная база проводимой политики?

Заграничные поездки Ельцина:

Ельцин передал польскому президенту Валенсе документы КГБ: «Берите, здесь есть всё по плану разгрома вашей организации „Солидарность“. Я хочу удалить затаенную болячку в истории нащих отношений».

Ельцин передал Венгрии протоколы 1956 года – кто и что делал в те трагические дни.

Ельцин Вацлаву Гавелу в Праге: Мы признаем, что вторжение СССР в 1968 году являлось агрессией. Какой трудный путь нам предстоит пройти – первым лидерам посткоммунистического мира.