Александр Козинский - Рагнарек. Истинная история ариев, асов и ванов

– Ага! – вскричал «гость», и голос его из-под маски прозвучал странно-неестественно. – Я так и знал, что ты захочешь меня убить! Ты пригласил меня только лишь для того, чтобы отомстить за этого старого идиота Рудру, нашего отца! Но это я, Спитюра, отомщу тебе, Мимар, за твое коварство!

Йима хотел сказать, что вовсе не приглашал Сафеда, что он сам пришел и напросился на эту встречу. Но тут в воздухе пещеры зазвучал по-юношески высокий фальцет Локи:

– О! Нет! Не убивай господина Йиму, отец мой Сафед! Он твой брат! Я не дам тебе этого сделать. Лучше убей меня!

– Ах, так! – вскричал человек в маске, – Да, я убью сначала тебя, предательский сын Лока, а затем и его!

Мастеру огня, который стоял шагах в сорока за троном Йимы с охапкой хвороста в руках, показалось, что воин в маске ударил Локу по голове камнем и тот упал на пол пещеры, как подкошенный. А воин переступил через него и обрушил ужасный удар своего топора на Йиму. Хрустнуло переломленное копье, раздался сдавленный предсмертный крик, и мастер огня понял, что его господина больше нет в живых. Между тем, убийца, подняв на головой окровавленный топор, бросился теперь уже на него, мастера, единственного, как он думал, свидетеля этого ужасного преступления. И мастер, бросив хворост под ноги набегавшему врагу, метнулся к выходу, чтобы избежать смерти и позвать на помощь.

Он бежал без оглядки и не видел, как человек в маске нагнулся над Локой, неподвижно лежащим на том месте, куда он упал, получив «удар камнем».

– Хочешь, я тебя ударю по-настоящему, Локи? – тихо спросил убийца Йимы. – А то они догадаются, что тебя никто на самом деле не бил.

– Не надо, – прошептал в ответ Лока, не поднимая головы – Лучше проверь-ка старика Яму. Вдруг он еще жив.

– Если Мимир и жив, это ненадолго! – усмехнулся человек в маске. – Я отрублю ему голову.

– Не такой уж я дурак, чтобы позволить тебе меня ударить, рука у тебя слишком тяжелая, – пробормотал Лока, глядя вслед уходящему убийце своего дяди. Потом он взял в руки камень и уже сам нанес себе скользящий удар в голову, содравший кожу и вызвавший довольно сильное кровотечение.

Лока так и лежал без движения на полу пещеры, пока туда не вбежали воины рода Йимы, а следом за ними члены его семьи во главе с Саккой.

– Этот сын убийцы еще жив! – услышал над собой Лока. – Я вижу, как он дышит. Давайте убьем его, чтобы наш господин был отомщен.

– Нет! – раздался властный голос Сакки. – Он не виновен в смерти вождя. Огненный мастер сказал, что он защищал его господина от оружия убийцы и сам пострадал от него.

Сакка опустилась на колени рядом с Локой и начала осторожно ощупывать его голову. Притворявшийся Лока в этот миг ощутил сильнейшее беспокойство: не разгадает ли эта знахарка, что он всего лишь симулирует? Чтобы верней обмануть ее, Лока застонал и чуть приоткрыл глаза.

– Он приходит в себя, – обрадовалась Сакка. – Как ты себя чувствуешь, дорогой?

– Что…? Что с моим отцом? – простонал Лока.

– Он сбежал! – мрачно ответил один из воинов.

– Я назвал отцом не этого подлого убийцу, – возразил Лока слабым голосом, – А великого вождя Йиму, который стал мне вторым отцом.

– Он умер, – ответил ему тот же мрачный голос, – И ты тоже виновен в этом, потому что ты привел сюда его убийцу – твоего кровного отца Спитюру.

– Я отрекаюсь от него! – крепнущим голосом воскликнул Лока. – Он хотел также убить и меня. Вы видите это сами.

– Да, этот жестокий человек хотел убить и своего сына! – охотно подхватила Сакка. – Посмотрите, наш милый Лока весь в крови. У него распухла голова!

Воинам, смотревшим на Локу, вовсе не казалось, что голова юноши стала больше, чем была. Но спорить с госпожой, к тому же великой знахаркой, никто не решился.

Через два дня Лока покинул пещеру Йимы. Уходя, он поклялся отомстить за смерть своего, как он выразился, тестя и второго отца. Тестем он назвал покойного Йиму потому, что его свадьба с Сёккун была теперь уже решена, хотя и отложена до конца следующего лета. Семья Йимы пребывала в трауре. К тому же в стране ариев было принято жениться осенью. Дети, зачатые в сентябре, рождались в мае и поэтому имели больше шансов пережить первые трудные месяцы своей жизни.

Лока, по его словам, намеревался обратиться за помощью к асам, с вождем которых он был очень дружен. Эти великие воины обязательно помогут ему отомстить Спитюре. Лока больше не называл Шифу своим отцом, а из двух его иранских имен всегда выбирал более уничижительное.