Владимир Москалев - Два Генриха

И рано утром оба приятеля, если их можно так назвать, помолившись святому Юлиану, покровителю путешественников, выехали из ворот замка.

…Постояв немного, а потом разом оборвав воспоминания, Ноэль обернулся:

– Арни! Какого черта! Так и будешь сидеть в седле? Бери копье и мой топор. Остальное останется при мне.

Сын барона, одетый в длинный кафтан и двухцветные штаны, заправленные в сапоги, взял секиру.

– Клянусь преисподней, – тотчас возопил он, состроив уморительную гримасу, – жаль, что вместо ослиной челюсти у Самсона не оказалось такого вот топора. Дело у него подвинулось бы вдвое быстрее. Ей-богу, такую штуку впору поднять как минимум троим!

– Знаешь ли ты, дурья голова, что эта боевая секира – излюбленное оружие моего деда! Им он разрубал сарацина пополам! Что же ты думаешь, его внуку не поднять такую игрушку?

– Ваша правда, герр Ноэль… – отозвался оруженосец.

– Называй меня сеньором, как это принято у франков.

– Хорошо. Так вот, это оружие под стать такому великану, как вы и ваш досточтимый родственник. Вы поделились со мной этой новостью, поэтому я уже кое-что знаю о нем. Не исключено, что нам удастся раздобыть еще какие-нибудь сведения о его деяниях и потомках, которые разбросаны, сдается мне, от Нормандии до границ Италии.

– За этим мы и отправляемся в путь! Мы едем к моему брату, королю. Я хочу видеть его.

– Вот так-так, брат моего хозяина, оказывается, король! – почесал затылок саксонец. – Неплохо для начала. Выходит, вы, сеньор, самый настоящий принц? Если так, то вам надлежит иметь внушительную свиту, а не одного оруженосца. Разве принцы странствуют этак вот, в одиночку?

– Пока я всего лишь рыцарь, – ответил ему на это молодой швабиец, – а принцем стану, если того пожелает король. Но до него еще долгий путь. Да и неизвестно, как он нас примет.

– Значит, может прогнать?

– Еще как! Зачем ему лишний рот во дворце?

– Что ж, хорошо хоть не повесит, и то ладно. Но что же мы тогда будем делать, сеньор, куда поедем дальше?

– В Лан, а оттуда, может быть, в Париж.

– Матерь Божья, в этакую даль!

– Не дальше, чем Гослар.

– Но зачем? Что мы забыли у франков?

– Я должен найти свою мать, Арни, она родом из тех мест. Возможно, мне подскажут, где ее искать.

– Святое дело, сеньор, чтоб мне провалиться на этом месте. Найти родную мать! Ради этого стоит отправиться даже на край света. Хотя где он, кто знает?

– Первыми там побывали викинги, мои далекие предки, жившие в Гренландии.

– Вы расскажете мне об этом по дороге, я с удовольствием послушаю. А сейчас хотелось бы знать, где живет король: то он в Ахене, то в Майнце, потом едет в Бамберг…

– Нынче он в Госларе, я ведь говорил. Там у него великолепный дворец.

– Где же этот Гослар, в какой стороне?

– На севере. Не корчи рожу, я покажу тебе, где это.

И Ноэль указал рукой направление. Затем пояснил:

– Доберемся до Констанца, переправимся через озеро. Дальше повернем на Страсбург. Оттуда вдоль Рейна – на Майнц, потом на Гослар. Но вначале после Страсбурга мы побываем в Туле у епископа Бруно, кузена короля Конрада, который приходится шурином моему отцу. Ну как, устраивают тебя мои объяснения?

– Вполне, сеньор, а потому не будем медлить. Уж как мне хочется повидать города, людей, завести всякие знакомства, вам и не поверить. И почему это мы раньше не отправились в путешествие, сколько времени упущено!

– Тебя это не касается. Лучше помолись Пресвятой Деве, чтобы нам не провалиться в болото, пока доберемся до Базельской дороги.

– Я уже помолился, сеньор, едва мы выехали из ворот замка.

– Что ж, тогда в путь!

И всадники дали шпоры лошадям.

Замок графа Эда стоял в предгорье Альп, поэтому холмистая местность, по сути, не имела дорог. Да и тропинки попадались не часто: пастухи пасли свои стада в низинах, а путники почти что не захаживали в эти места. Вследствие этого молодому графу и его оруженосцу приходилось двигаться наугад, ориентируясь по горной речке, впадающей в глубокое, с изрезанными берегами, озеро. Миновав его, они вскоре добрались до другого озера, вытянутого с запада на восток. Если, согласно инструкциям старого графа, продолжать путь под прямым углом к нему, то попадешь прямо в Констанц, большой швабский город на берегу Рейна в том месте, где он разливается по равнине с северо-запада на юго-восток.

В Констанц оба путешественника прибыли на другой день к вечеру и остановились на ночлег в одной из харчевен. Утром, позавтракав, они вышли во двор и спросили дорогу на Страсбург. Однако ее как таковой не существовало. Трактирщик, почесав за ухом, неопределенно указал на запад, поваренок вытянул руку с вертелом немного севернее, в сторону Парижа, а прислуга стала махать руками от севера до запада, указывая различные направления. Наконец, догадавшись, позвали постояльца, снимавшего комнату на втором этаже. Тот объяснил, что напрямую до Страсбурга не добраться: горы кругом. Путь один – берегом Рейна, который у Базеля поворачивал строго на север. Именно так движутся караваны купцов, торгующих в городах мануфактурой, пряностями и товарами ремесленного производства. Жаль, что нынче нет попутчиков, рыцарь и его оруженосец составили бы им компанию, выступив одновременно в роли охраны. Посетовав так, постоялец ушел, а Ноэль с Арни направились через весь город к северным воротам.