Владимир Москалев - Два Генриха

– Что же король? Как он терпит? Есть ли там вообще какая-то высшая власть и у кого она?

– У того, кто сильнее.

– А король?..

– Слабая фигура. Многие сильнее и богаче его. Бывает, он и сам разбойничает на больших дорогах: надо же что-то есть, а его земли приносят совсем малый доход. Крестьяне бегут к тому сеньору, кто их защищает, а у короля мало войск. Рядом графства Анжу, Блуа, Шампань. Каждое в два раза превышает королевский домен. Король из кожи вон лезет, стараясь свести дружбу со своими номинальными вассалами, бόльшими королями, чем он сам. Весьма помогает в таких случаях родство, но у французского короля нет детей. Жена его отца Роберта – к слову сказать, та еще ведьма – была плодовита, и король выдал замуж своих дочерей за крупных вассалов короны, а сыну дал Бургундию. На том и держится королевская власть, да на владениях вокруг Парижа и Орлеана.

Так за разговорами и короткой охотой за зайцами спустились на землю сумерки, и вскоре всё кругом окутала темь. Заночевать решили у ручья, несущего свои ключевые воды на север, к Рейну. Развели костер, зажарили добычу и, поужинав, улеглись спать в телегах, выставив охрану. Среди ночи, поглядев на звезды, определяли, когда менять часовых. Так было заведено и строго соблюдалось у торговцев, если ночь заставала их в пути. В населенных пунктах за плату они нанимали дополнительную охрану. Расплачивались поутру, как правило, продуктами или каким-либо оружием, кинжалом, например. Однажды такой наёмный сторож попросил за свою работу убрус [8] Убрус – украшение короны из широких цветных лент с вкрапленными в них драгоценными камнями. , в чем ему, конечно же, было отказано ввиду дороговизны такой вещи. Другой совсем ничего не взял, уверяя, что без памяти влюбился в дочь одного из караванщиков и не желает брать плату за то, что охранял ее покой. А были случаи, когда за самими сторожами приходилось наблюдать, ибо они ночью предпринимали попытки к ограблению обоза. Но чаще всего обозники располагались на ночлег под защитой городских стен, где всю ночь горели светильники и стояла на часах стража.

Утром, чуть свет, обоз зашевелился, загудел на все голоса. Развели огонь, принесли воды, сварили похлебку и, плотно позавтракав, вновь тронулись в путь.

День выдался ясный. Луга пестрели молодым разнотравьем, вдоль дороги каймой желтели уходящие вдаль колонии одуванчиков, из кустарника без конца доносился птичий гомон, и свежий воздух с низовьев Дуная дышал влагой.

Сколько уже проехали, кто знает, за разговорами время летит быстро. Не успели опомниться, как солнце перевалило за полдень и поползли тени. А города все не видно. Хотели дать лошадям кнута, чтобы засветло достичь реки, на берегу которой стоял Страсбург, но тут старшина поднял руку, делая знак к остановке. Впереди, за полями темнела полоса. Ганс вытянул руку, указывая на нее:

– Рейн!

Все шумно вздохнули и тут же решили немного перекусить.

– Где же город? – спросил Ноэль.

– По другую сторону реки, – ответили купцы. – Еще моста не будет видно, а уже покажутся сторожевые башни замков и городских ворот.

Так все и оказалось в действительности. Когда поравнялись с каким-то замком и проехали через деревню, увидели впереди большой деревянный мост через Рейн, и прямо перед ним – раскрытые массивные городские ворота. И у моста, и у ворот стояла стража. Там и тут требовалось заплатить пошлину за проезд. Епископ Страсбурга Вильгельм Баварский – глава города – придавал этому весьма большое значение.

Страсбург был крупным торговым центром, притягивал к себе всех иноземных купцов. Здесь сходились торговые пути – из Средиземноморья к северу Европы, и с запада на восток до славянских государств. В этом городе всегда было шумно; до первых криков фонарщиков и выхода вечерней стражи жизнь кипела ключом. Сравниться со страсбургскими ярмарками могли лишь ярмарки в Шампани, которой со временем и досталась в этом плане пальма первенства.

Миновав площадь у ворот, обоз проехал по широкой центральной улице и остановился на перекрестке.

– Вот мы и приехали, рыцарь, – сказал Ганс, – здесь и расстанемся. Жаль, недолго продлилось наше знакомство; давненько не доводилось беседовать по душам с хорошим человеком.

– Спасибо и тебе, – ответил ему Ноэль. – Многое рассказал, чего я не знал. Где еще услышишь об этом?

– С кем же поболтать, как не с добрым попутчиком? Сами-то мы и без того знаем все, что творится на свете. Теперь чуть больше знаешь и ты. Даст бог, это поможет тебе в твоих скитаниях.