Рафаэлло Джованьоли: Библиотека мировой литературы для детей, том 36

Но вместе с тем писатель, избравший ту или иную историческую тему, не может и не должен слишком отрываться от действительности, от эпохи, от реальной обстановки. Своим правом на художественный вымысел писатель должен пользоваться умеренно и тактично. Кроме того, он, безусловно, должен хорошо знать тот исторический материал, который он берет в основу своего произведения, должен «вжиться» в изображаемую им эпоху, понять ее своеобразие, уловить ее аромат.

Насколько же отвечает всем этим условиям и требованиям роман Рафаэлло Джованьоли «Спартак»? Несомненно, автору, поскольку он прекрасно владеет своим материалом, многое удалось. К числу таких удач следует прежде всего отнести описание битв и сражений. Строго говоря, мы не знаем, как происходили на самом деле сражения между армией Спартака и римскими легионами. До нас не дошло никаких описаний этих сражений, но прекрасное знание местности, римского военного строя, римских обычаев дало возможность Джованьоли описать эти битвы весьма достоверно. Несомненно также, что писатель сумел вжиться в описываемую им эпоху и обстановку, передать ее особенности, выделить и подчеркнуть многие красочные детали. Однако наряду с этими бесспорными удачами в романе Джованьоли встречаются места, свидетельствующие о том, что стремление автора к чисто литературным эффектам берет верх над исторической достоверностью. Вот несколько наиболее характерных примеров.

Во-первых, Джованьоли явно преувеличивает политическую сознательность рабов, а следовательно, и цели их движения. Как уже было сказано, рабы в ту эпоху не выступали да и не могли выступать против рабовладельческого строя, против рабства как такового; они добивались лишь личного освобождения и не выдвигали более широких задач. В романе же Джованьоли рабы, и в первую очередь сам Спартак, высказывают такие мысли о рабстве, которые вполне могли прийти в голову Джованьоли, но не римскому рабу в I веке до н. э. Эти мысли о рабстве навеяны уже совершенно иной обстановкой — они зародились и получили распространение в эпоху буржуазных революций.

Не менее невероятно и то, что рассказывается в романе о связях Спартака с Юлием Цезарем и Катилиной. Такие связи и встречи вообще были абсолютно немыслимы, но уж совсем невероятно то, что Катилина и Цезарь якобы с сочувствием относились к заговору рабов, а Цезарь даже предупредил Спартака о раскрытии заговора. Все это не только абсолютно неправдоподобно, но даже противоречит известным нам историческим данным. Так, например, мы знаем, что несколько лет спустя, когда Катилина выступил против римского правительства и собирал войско для борьбы с Римом, к нему начали перебегать рабы, но он считал ниже своего достоинства обращаться к их помощи и категорически отказывался принимать их в армию.

Далеко не бесспорно объяснение разногласий между Спартаком и его ближайшими соратниками, Криксом и Эномаем, предательством Эвтибиды и любовной интригой. Причина разногласий между восставшими рабами на самом деле нам неизвестна. Историки высказывали по этому поводу различные предположения, но вопрос остается нерешенным до сих пор. Но каковы бы ни были причины разногласий в армии Спартака, они, безусловно, серьезнее и глубже, чем это изображает в своем романе Джованьоли.

И наконец следует сказать, что проходящая через весь роман история любви Спартака и Валерии (жены, а затем вдовы Суллы) целиком вымышлена автором и не может считаться достоверной. Эта линия введена Джованьоли (как и история с Эвтибидой) для «романтизации» повествования и никакого соответствия с исторической действительностью не имеет.

Таковы необходимые пояснения к роману с точки зрения историка. Но, как уже было отмечено выше, Джованьоли не историк, а писатель прежде всего и потому вправе не столь строго придерживаться фактов. Поэтому достоинства романа следует искать в живом, ярком и убедительном рассказе автора об одном из самых героических эпизодов всемирной истории — восстании рабов и их борьбе за свободу.

С. Утченко

Капрера, 25 июня 1874 г.

Дорогой мой Джованьоли,

Я залпом прочел вашего «Спартака», несмотря на то, что у меня совсем нет времени для чтения; я от него в восторге и восхищен вами.