Сергей Гончаров - Ядерная зима

Леонард достал из сумки полбуханки черствого хлеба и головку сыра. Воды во фляге осталось мало. Перед тем как ложиться спать следовало поискать ручей. Решил не расстраиваться. Если двойник одолеет, то вода не понадобится.

Хлеб громко хрустел на зубах. Сыр оказался безвкусный. Воду допил всю. Пустую флягу кинул обратно в мешок. Из-за верхушек крайних деревьев показался нарождающийся месяц. Костёр потрескивал, заглушал гулкую тишину.

Двойник медлил.

От нечего делать Леонард принялся точить меч из стали. Серебряный клинок до прихода монстра доставать не стоило. Бывали случаи, когда твари, заприметив такое оружие, сбегали в другие земли. По пути, естественно, сеяли страх, панику, смерть и, что самое худшее, таких же монстров. Проблем от не вовремя оголённого серебряного меча могло быть неимоверно много.

Вдали ухнула сова. Залётная или очень шустрая, раз до сих пор жива. Месяц завис над головой. Лезвие уже стало настолько острое, что можно бриться.

А двойник медлил.

Закралось сомнение. А был ли он вообще? Леонард мысленно пробежался по тем свидетельствам на которые натолкнулся за последние два дня. Ошибки быть не могло. В этих местах точно водился монстр. И жил здесь долго. А башня Рассвета лучше всего подходила для логова. По крайней мере Леонард бы выбрал именно её местом пристанища. Оставалась крохотная вероятность, что двойника убили совсем недавно. История знала случаи, когда неподготовленные люди, без серебряного оружия расправлялись с этими тварями, сами не заразившись. Но это были сумасшедшие приступы удачи, такие улыбаются человеку лишь раз в жизни.

Месяц клонился к закату, скоро рассвет. А двойника нет. Леонард уверился, что монстр не появится, кто-то опередил и убил его раньше. Подкинул в костёр последний хворост. Широко зевнул и собрался лечь поспать.

– Здравствуй, любимый, – раздался за спиной голос, который он узнал бы из миллиона.

У Леонарда на мгновение прекратило биться сердце. Во рту пересохло, в груди похолодело, руки затряслись, будто после тяжёлого запоя. За пять лет он привык к любым сюрпризам от этих тварей. Кроме сокрушительного удара ниже пояса.

Медленно, словно боялся спугнуть мираж, повернулся всем телом. Перед защитным кругом стояло отродье из ночного кошмара, которому, вопреки логике, нашлось место под солнцем. Когда-то золотистые волосы местами вылезли, оставшиеся клочки походили на старую половую тряпку. Черты некогда прекрасного лица заострились. Зубы отросли, превратились в клыки. От белого подвенечного платья остался кусок серой ткани. Конечности перестали быть человеческими: руки заканчивались мохнатыми лапами с одним огромным шипом, способным пробить любой доспех; вместо ног из тазобедренных суставов росли шесть паучьих конечностей с когтем на концах. Благодаря им двойник поднимался и спускался по башне, а также мог передвигаться быстро и бесшумно.

– Здравствуй, – Леонард почувствовал, как предательская слезинка защекотала правый глаз.

– Сколько лет прошло? – двойник присела на землю, подложив все шесть лап под себя. Её кожа выглядела, как снег, а глаза поблёскивали при определённом повороте головы. Словно кошачьи.

– Пять. В этом году будет пять, – он опустил глаза. Чувствовал, что чем дольше будет смотреть, тем сложнее окажется убить.

– Пять лет! Как живешь? Всё также делаешь чучела на заказ? Ты здесь на медведя охотишься? – двойник поглядела на звёздное небо. – У тебя наверно семья есть… дети…

Леонард спрятал лицо в ладонях и несколько секунд молчал.

– Нет, – выдавил с трудом. – После твоего… я не женился.

– Отчего же?

– Я отправился искать ту тварь, что убила тебя, – он потянулся за серебряным мечом, положил к себе на колени. – А потом… потом начал убивать этих тварей за то, что они лишили меня… тебя, – потянул за рукоять, отблески костра заиграли на лезвии.

– Значит не на медведя, – голос бывшей возлюбленной не изменился, она, казалось, и не заметила угрозы. – Из-за меня ты начал убивать и меня же теперь хочешь… убить? – вздохнул двойник.

– Ты монстр! – Леонард чувствовал фальшь в словах. Они были чужие.

По левой щеке пробежала слеза, капнула на руку и скатилась в траву. Последний раз он плакал пять лет назад. Когда думал, что больше не увидит возлюбленную.

– А я ведь просто пытаюсь выжить, – дрогнул голос двойника. – Ушла подальше от людей, чтобы меньше убивать, но… Ты не знаешь, что такое голод!

– Это не настоящий голод. Это магическое наваждение, чтобы ты убивала.