Николай Задорнов - Цунами

– Он заключил?

– Да.

– А какие условия?..

– Он заявил этим лгунам, что не потерпит неуважительного ответа на письмо президента! Вы это знаете? И двинется с десантом морской пехоты прямо в их столицу Эдо.

Шарпер так расхохотался, словно сидел с товарищами в таверне.

Выражение лица Путятина смягчалось спокойной улыбкой опытного дипломата. Он соблюдал такт, оставаясь во власти интереса к тому, что рассказывал американец, и не обращая внимания на его развязность.

Лесовский, предварительно допросивший американца, сказал, что мистер Шарпер не раз бывал у наших берегов и хорошо знает адмирала Завойко [41]и генерал-губернатора Муравьева.

Шарпер глубоко затянулся табачным дымом и стал рассказывать об условиях договора, заключенного с японцами.

– Я пришлю вам с боцманом гонконгские газеты. У них несколько газет выходят в Гонконге… Теперь предстоит ратификация договора. Но мы уже подходим к их берегам, и они не смеют тронуть нас, американцев. Времена меняются быстро. Да, да!

Шарпер сказал, что знает все новые порты в открытых русских бухтах.

– Я бывал в Петровском, в Де-Кастри… и повсюду… Ваши южные поселения поставлены в отличных бухтах, но еще южнее есть удобные незанятые заливы, которые не замерзают или замерзают ненадолго.

Путятин ничего не сказал про новые порты и не спросил ничего, чтобы не выдать секретов. Молчать он умел.

– Вы были в Гонконге? Да, я знаю, вы бывали там. Вы видели их город? Как там все быстро строится! Сносятся целые горы! Да, но место нездоровое! А ваши адмиралы развивают в новых бухтах энергичную деятельность. И я, адмирал, помогаю им. Я признаюсь вам. Вы знаете их, адмирал. Я исполняю их поручения, доставляю все, что им требуется. Да, из Америки… Еще они жили в фактории на Петровской косе, а я бил там китов, и они хотели меня расстрелять. Этот ваш молодой адмирал тогда еще был капитаном. И с тех пор мы подружились. Честным трудом и аккуратностью мы расположили друг друга. Я привозил им апельсины и муку, когда они чуть не погибали от голода. Этим летом я познакомился с господином генерал-губернатором. Вы можете верить мне, что ни единому англичанину я вас не выдам. Ни одному американцу я не скажу про вас ни слова, так как шкипера наши хорошие ребята, но в жизни часто такие положения, что приходится становиться предателями… Мне сделаны большие заказы к весне будущего года, я все доставлю к этим берегам… А пока я иду за стаей китов. Я как игрок, но не так суеверен, чтобы бояться возвратиться. Да, киты проходят Сангарским проливом… А я жду, адмирал, я жду, когда вы построите в одной из удобных гаваней настоящий порт и большой город…

«И он о том же!» – с досадой подумал Путятин и невольно поморщился.

– В вашем новом городе, о котором вы все так мечтаете на этом океане, я построю магазин. Я составлю компанию с русскими капиталистами и построю док. Я могу произвести для вас все, что вам понадобится. Не только из выгоды для себя. Ведь я ваш первый и лучший верный помощник за все эти годы. У вас нет тут пока ничего, но все будет. У вас зато есть уголь, золото, лес. Можно открыть фабрику, найдем капитал!

Шарпер отложил трубку и потер руки от удовольствия.

– А крейсеров английских пока нет. Идите спокойно, но не в Нагасаки. Идите в Симода. Порт там открыт по договору с Перри. Вы, адмирал, любите нашего Перри? Я люблю Перри. В Японии столько гаваней, а они не разрешают пользоваться. Мы все их со временем откроем.

– Да, конечно, генерал глубоко уважает коммодора Перри, – сказал Посьет.

Адмирал прочитал гонконгские газеты, присланные шкипером в шлюпке на прощание.

В них подробный пересказ трактата, заключенного в городке Канагава коммодором Перри. А петербургские газеты обошлись краткими заметками. И то не все.

Английская эскадра пошла в Японию.

Адмирал вызвал Степана Степановича:

– У вас все готово?

– Так точно.

Путятин посмотрел на часы. Он приказал прислать казака Дьячкова.

– Что тебе говорили японцы про Америку?

Дьячков стал повторять свои рассказы.

– Америка приходила к ним на Матсмай… [42]

В гонконгских газетах писали, что американцы заходили в порт Хакодате на острове Матсмай!

«Когда вы построите здесь города? – вспомнил Евфимий Васильевич вопрос шкипера. – Я входил во все гавани, и там всюду есть киты. Занимайте, адмирал… Мы должны с вами занять, пока не поздно!» Пока не поздно!

Адмирал опять посмотрел на часы.

Александр Федорович Можайский в это время ходил по палубе. Сегодня в свободное время он чертил гребной винт особого устройства. У него на душе боль от восторга, что винт в воздухе может со временем оказать то же действие, что и винт в воде.