Юлия Михалева - Что скрывает снег

– Кончайте копаться, Деникин. Вас ждет его превосходительство, не забыли? Пошел второй день, и его терпение совершеннейше исчерпалось, уверяю вас.

– Он ждет не меня.

– Именно вас! То, что он изволил запамятовать вашу фамилию, никак не избавляет вас от исполнения долга.

За тонкой перегородкой послышался тяжкий топот, под которым прогибались подгнившие половицы – в управу ввалился Епифанов.

– Учитель реального Чувашевский тоже исчез. Нам искать?

– Конечно! Да, господин помощник?

– Ищите!

Половицы прохрипели снова, теперь в обратном порядке.

Окончательно устав от бесполезного занятия, Деникин вышел из укрытия. Ершов курил, нежа на груди раненую руку.

– Почему же вы не выяснили подробности, Ершов?

– Я должен бы переадресовать этот вопрос вам. Но, впрочем, ответ мне и без того известен… Боюсь, что мы не сможем найти никого, если будем пытаться искать всех одновременно. При том – не имея никакого представления о том, куда они могли подеваться. Думаю, для начала нам нужна хоть какая-то стратегия. Предлагаю делить пропавших по важности. В первую голову мы продолжим искать господина полицмейстера и капитана Вагнера.

– Но почему из всех вы выбрали именно Вагнера?

– Вы серьезно? Похоже, тут политический вопрос.

Это словосочетание и его возможные последствия вызывали у Деникина изжогу.

– Чувашевский – это тот ханжа и зануда, что вечно носил сюда кляузы?

– Вы скверно влияете на меня, Деникин – но да.

– А что беглецы? Их нашли?

– Говорят, что нет, но, думаю, они где-то поблизости. Их просто толком не искали. Кому охота таскаться по лесам в метель и стужу? Нам, то есть вам, надо бы самому выйти вместе с отрядом. При вас люди не разбегутся. Не смотрите на меня так: вы можете взять коня.

– Пожалуй, я прикажу заняться этим вам. Только, увы, придется отправиться пешим ходом: вряд ли вы сможете править одной рукой.

– Вы правы, Деникин: это весьма неловко. Впрочем, слушаюсь! Когда нам отправляться?

– Выходите прямо сейчас.

Ершов растоптал окурок и встал. Между тем, приоткрывшаяся дверь впустила очередную порцию снега, а вместе с ним – ординарца генерал-губернатора, длинного худого солдата, от недоброго взгляда которого холодела кровь, и рябую девушку простого сословия.

– Как господин полицмейстер, вашеродие? Сыскали? Нам велено без него не вертаться, – солдат, разговоров с которым Деникин целые сутки столь успешно избегал, теперь обращался прямо к нему.

Сослаться на безалаберных подчиненных, посмевших не донести волю генерал-губернатора по адресу, уже никак не выйдет.

– Именно сейчас мы его ищем, и поиски близки к завершению, – Деникин изо всех сил старался добавить голосу металла, а взгляду – высокомерия.

– Ну, коли не сыскали, то его превосходство велело доставить к нему лично вас. Пойдемте с нами, вашеродие.

Деникин беспомощно посмотрел на Ершова, но тот тщательно отряхивал свой мундир от несуществующих соринок.

– Погоди же, я хотела бы сперва заявить, – самоуверенно возразила рябая девушка.

– Подождешь. Нам самим его превосходством велено! Мы сутки на улице стоим, пуще тебя притомились да околели.

– Господин помощник, позвольте побеспокоить! Вы как раз собирались сами нанести визит его превосходительству, чтобы передать отчет… Неловко отвлекать, но я вынужден просить вас задержаться всего лишь на пару минут…

Солдат шумно вздохнул.

– Извольте подписать те срочные бумаги, что я оставил на вашем столе в кабинете? Дело важное…

– И что, оно никак не может подождать до моего возвращения, Ершов? – царственно спросил Деникин. В сердце затеплилась надежда избежать прогулки в белокаменную резиденцию.

– Боюсь, что нет…

– Но отчего же вы не сообщили мне ранее, когда я не так торопился исполнить свой долг перед его превосходительством?

– Простите, Дмитрий Николаевич. Вы были так заняты, что я остерегся вас беспокоить – а о визите к его превосходительству и вовсе запамятовал…

Ординарец осуждающе-сочувственно покачал головой.

– Ну, что ж поделаешь… Подпишу.

Деникин отправился в закуток Осецкого и уселся на стол.

Сперва он ликовал, как ребенок. Но уже через миг в голову прокрались отрезвляющие мысли. Отсрочка долго не продлится. И хотя Деникин не сомневался, что солдаты не посмеют силком доставать его из укрытия, но когда-либо все же придется выйти. И отправиться прямиком к генерал-губернатору – человеку жесткому и жестокому.