Евгения Вдовина - Ангел света и любви. Философский роман

Все захлопали, некоторые даже дамы прослезились.

– Дорогая, предоставляю слово тебе, – сказал жене, и встал рядом с Лили, лицом к гостям.

– Милая моя, я полностью согласна с тем, что сказал твой отец и хочу добавить лишь одно. Всегда слушай только своё сердце, думая не только умом. Жить одной логикой очень сложно, потому давай узды правления и своему сердцу, ведь мы напрямую сердцем связаны с Богом, а он всегда, доченька, даст тебе правильный ответ. Я люблю тебя. – и, поцеловав её в щёчку, встала с другой стороны от неё.

– Лили, – отец взял её за руку, а второй рукой провёл по залу, – Все эти люди – наши друзья и хорошие знакомые. И у тебя, за столько лет есть возможность с ними познакомиться, поговорить ну и… – приподняв палец к вверху, он лукаво заулыбался и сквозь смех выпалил, – присмотреть себе кавалера.

Все засмеялись и стали хлопать и кричать.

– Поздравляем! Поздравляем тебя Лилия!

Эмоциям Лили не было предела, и она тоже стала в такт остальных хлопать в ладоши. Вдруг одна из гостей – Баронесса Антуанетта направилась к Лили с большим букетом белых хризантем, количество которых составляло ровно восемнадцать штук. Столько, сколько исполнилось имениннице. Она решительно подошла к ней и, улыбаясь, в двух руках протянула Лили букет с хризантемами:

– Поздравляю дорогая, ты и вправду прекрасна.

– Спасибо. – улыбаясь ответила она.

– Меня зовут Баронесса Антуанетта, я близкая подруга вашей семьи, вот уже тридцать лет, так что я знала твоих родителей задолго до твоего рождения.

Лили молча улыбнулась. Не каждый решился последовать примеру Баронессы, поэтому они наблюдали со стороны за всем происходящим.

– Прошу прощения, Антуанет, хочу пригласить свою дочь на танец, – сказал, подмигивая, на что Антуанет кивнула ему головой.

– Сударыня Вы не против? – отец протянул левую руку ладонью вверх к дочери, при этом поклонившись перед ней.

– Конечно нет, – мило улыбнувшись, Лили подала руку отцу в ответ.

– Посмотрите Антуанет, как сударыня мила – мне кажется, если её выпустить в свет, её разорвут.

– Ну прекратите, что уж Вы! Прям так разорвут, – фыркнув на Дорети жену адвоката Бурански.

Антуанет с первой встречи Лили почувствовала в ней родную душу. Так как у неё не было своих детей, к ней её душа расположилась, как к родной.

– Да я же не в буквальном смысле! Отчего же Вас, сударыня, так задело, – с возмущением проговорила она, – на что Антуанет ответа не дала, только молча взглянула на неё, а затем поспешно направилась в дамскую комнату якобы носик припудрить.

Я в дамскую комнату носик припудрить

– Сударыня, я надеюсь, Вас не оскорбила своими речами? – с искренним сожалением спросила она.

– Нет, что Вы, Дорети нисколько! Никаких обид. Возможно, Вы посчитали моё поведение странным, я понимаю Вас. Дело в том, что я сегодня плохо спала, почти всю ночь мучила мигрень.

– Ах, Вы уж простите меня Антуанет…

– Да ну что Вы, попусту переживаете, всё хорошо. Надо было дома остаться, но я изволила явиться, ведь такое раз в жизни бывает!

– Конечно, Вы правы, да и думаю, что Вы не простили бы себе потом…

– Да, я думаю довольно об этом, прошу меня извинить, мне нужно выйти.

– Да, да конечно… конечно, – с непониманием и недоумением ответила Дорети.

Дорети, сударыня тридцати пяти лет, замужем за адвокатом Бурански уже как тринадцать лет. Своих детей у них нет, но она плодотворно участвует в пансионате красного креста. Очень любит детей, помогает им, чем может – материально, продуктами, вниманием, заботой и чуткостью. Приходит раним утром, вставая ещё до пения петухов, поцеловав мужа, взяв продукты, сладости, которые она весь вечер прошлого дня выпекала сама, игрушки, которые в то время были в дефиците, и делались из подручного материала – там и солома принимала участие, смола, ткань и многое другое. Дорети росла в хозяйственной семье и ремеслу выпекать, готовить, доить и даже строить она была обучена с малых лет. С адвокатом Бурански она познакомилась на местном рынке, когда помогала родителям продавать продовольствия их собственного хозяйства. Бурански сразу обратил внимание на Дорети, она девка видная. Он купил у них молока, мяса, и с тех пор стал каждый день приезжать и что – нибудь у них покупать из продуктов. После стал дарить Дорети подарки, и спустя три месяца Дорети стала сударыней Бурански.

Бурански высокий, темноволосый, сероглазый, худощавого телосложения, с белыми зубами, нос к кончику заострён, губы полные и круглый год его лицо покрыто вдвойне лёгкой щетиной, которая тем самым подчёркивает его скулы и обаятельную улыбку. Когда смотришь на него со стороны, кажется, что в нём нет ничего примечательного, но, стоит с ним пообщаться пару минут, как ты понимаешь, что его красота раскрывается в минуты общения с ним, а его величие души спасёт тебя от хмурых дней. Именно его душа осветила Дорети, ведь он всегда мил, вежлив, добр. Если люди грубят ему, то он отвечает на это с улыбкой. В Дорети же он увидел своё отражение, он увидел, что она не такая как все, она добрая, нежная, не высокого роста, с рыжими густыми волосами. Большие, откровенные зелёные глаза, округлая форма лица, усеянная веснушками, маленький носик, светлые бровки, что широкообразной дугой расположились вольно над её глазами, длинные и светлые ресницы, широкие бёдра, покатые плечи, не большая грудь, которая заметно подчёркнута. Она, как солнышко, и говорит, иногда даже не подумав о том, что тем самым может обидеть человека – просто прямолинейна. То, что видит и слышит, о том и говорит, но очень переживает, если тем самым кого то огорчила или обидела. Она прекрасная хранительница очага. Сам Бурански всегда шуткой говорил: на мою Дорети указал сам Бог, она мой Ангел, теперь в моём сердце всегда царит тепло, уют, любовь и покой, мы гармонируем, – и после всех сказанных слов, он смеялся.