Игорь Кабаретье: Курляндские ветреницы

После приблизительно трёх четвертей часа, мы прибыли в гостиницу, где оставили карету, и затем все вместе направились пешком к замку, который был совсем рядом. Мадам Кетлер была удивлена красивыми деревьями, окружавшими руины крепостных стен и постоянно восхищалась увиденными развалинами. Моя тётя, прекрасно знавшая эти места, служила нам проводником и гидом. Когда наша компания вступила на главную аллею, ведущую к замку, Кати меня задержала на входе, и поймав мгновение, когда внимание всех было обращено на ворота замка, бросилась в сторону по маленькой тропинке, которая чуть угадывалась под большим каштаном, сделав мне знак следовать за ней. Оказавшись вдвоём уже достаточно далеко от центральной аллеи в глубине каштановой рощи, мне вдруг стало страшно, а глаза Кати, наоборот, сверкали ещё больше и, казалось, готовы были взорваться.

– Садись здесь, на траву под деревом, – приказала она мне, – рядом со мной. Я тебя недавно попросила мне сказать, что ты делаешь вечером в твоей постели в одиночестве… почему ты не хочешь мне ответить на этот простой вопрос?

– Но… я не делаю ничего… вообще… просто засыпаю.

– О! Так и ничего… ты просто не хочешь мне признаться, но на самом деле я знаю, что ты помещаешь свой палец сюда… вот так, как это делаю я, под своё платье и…

– Мой Бог! Что ты делаешь, Кати, я не понимаю, что ты имеешь ввиду.

– Не хочешь ли ты, чтобы мой палец заменил твой?

– Но я тебя уверяю, что никогда ничего подобного не делала.

– Не нужно лгать!

– Хорошо… да! Прежде… когда мама ещё была жива, я иногда там себя трогала и ласкала, но мне сказали, что это очень плохо… меня даже выпороли, и я больше никогда этого не делала.

– Какая ты боязливая, малышка! Здесь, по крайней мере, никто не сможет нас увидеть, так что у тебя нет оснований бояться. Я вижу, что ты мне улыбаешься и не пытаешься спорить, так что давай, начнём! Я была уверена, что ты любишь делать это…

Кати подняла мои юбки и рубашку, и стала пощипывать своими пальчиками мой бутончик между ног, время от времени страстно целуя меня своими пухлыми губами в губы. Я была очень испугана, всё время опасаясь неожиданного появления тётушки и… кроме того, стоны моей подруги, перемежаемые глубокими вздохами, её немного безумные взгляды, должна об этом вам честно сказать, меня приводили в ужас, мне казалось, что Кати находится во власти адских страданий, сам сатана вселился в её тело, и я её уже считала проклятой, посланцем ада, но, однако, в тоже самое время, она была столь красива, а её ласки настоль приятны, что я полностью отдалась во власть накатывавшего на меня наслаждения. Скоро, не прекращая ласкать между ног мой бутончик, она другой рукой приоткрыла мои ягодицы, нашла между ними мою маленькую дырочку и медленно ввела туда свой палец. Внезапно я не смогла больше сдерживать накатившуюся на меня волну наслаждения и, упав на траву, лишилась чувств. Когда я очнулась, то стала подниматься, смущённая, боясь, что перепачкала платье и разрушила свою причёску, и тут Кати мне сказала:

– О! Да ты эгоистка! Развлекаешься одна, и забываешь о своих подругах. А ведь ты могла бы и другим доставить такое же наслаждение, которое только что испытала сама.

С этими словами Кати задрала свою юбку и сняв с себя свои белоснежные штанишки, направила мою руку себе между ног, но я была настоль неловка, что причинила ей боль, и она жестом приказала мне прекратить мои усилия, отчего я испытала раскаяние и стыд, но она не закончила на этом наши развлечения, а лишь сделала мимолётную паузу, только для того, чтобы тут же их снова возобновить. Кати села ближе ко мне, лицом к лицу, широко раздвинув свои ноги. И затем, продвинувшись всем телом вплотную ко мне, скрестила свои бедра с моими так, что наши гротики оказались прижаты друг к другу, и стала тереть свой низ живота о мой. И мы обе, одновременно, ощутили волны удовольствия. Неожиданно, она схватила мою руку, и прижав её к своей щёлочке, направила сразу два моих пальчика вглубь неё, одновременно вставив свои в мою, и стала ласково перебирать ими. Прилив нового наслаждения захлестнула меня, и я вновь лишилась чувств. Когда я очнулась, Кати ласково смотрела на меня, а потом, поднеся к моему лицу свои пальцы, прошептала:

– Почувствуй, как они приятно пахнут!

После чего она сама вдохнула аромат, который они источали, и опять, смеясь, поднесла их к моему лицу.

Между тем, развлечения, которым мы предавались после обильного обеда во второй половине дня, причинили нам некоторое волнение в недрах наших тел, а вернее, обильный обед стал причиной того, что мы обе испытали потребность сесть на корточки и облегчиться. Я стыдилась этой операции, и попыталась, чтобы соответствовать этому деянию, удалиться в сторону от Кати за дерево. Каково же было моё изумление, когда я, думая о том, как скрыться от её взглядов, увидела подругу рядом со мной, когда она усаживалась на корточки и с улыбкой рассматривала меня, исторгая при этом груз из своего живота с криками булочника, который месит хлеб, отпуская одновременно комментарии по поводу издаваемого при этом шума и запаха. Затем она неторопливо поднялась, сорвала с дерева листья и пучки травы и, стоя, очистила перегородки своих ягодиц, не опасаясь показывать мне свою наготу и экскременты, которые её испачкали. Наконец, она опустила вниз свои юбки и, взяв меня за руку, принялась прыгать от переполнявших её радостных чувств.