Наталия Басовская - От Калигулы до королевы Марго

Убедившись в гибели Помпея, Цезарь не сразу покинул Египет. Его очаровала повзрослевшая уже Клеопатра VII. Он ценил в женщинах не только красоту, но и интеллект. Клеопатра была прекрасна – и при этом знала несколько языков, могла поддержать беседу. Так или иначе, Цезарь был покорен и не мог ее оставить.

Тем временем реальная власть перешла к Марку Антонию – консулу, ближайшему к Цезарю человеку, и он всеми силами обеспечивал порядок в Риме. В 47 г.до н. э. народный трибун Публий Корнелий Долабелла возглавил восстание плебеев и вольноотпущенников против долгов. Он утверждал, что граждане не должны платить за жилье. Марк Антоний жестоко расправился с восставшими.

В 45 г.до н. э. Цезарь вернулся в Рим, по пути разбив Боспорского царя Фарнака. Именно об этом он писал Клеопатре: «Пришел, увидел, победил». Ему было за сорок, и он хотел, чтобы молодая возлюбленная оценила его доблесть. Он прибыл в Рим триумфатором (это был его четвертый по счету триумф). Марк Антоний был правой рукой Цезаря, но о заговоре против него, видимо, не знал.

Шарль-Жозеф Натуар. Прибытие Марка Антония в Эфес. 1741. Музей изобразительных искусств Нима, Ним

Цезарь правил разумно, действовал в интересах Рима. В отличие от многих своих предшественников (например, Суллы), он не создавал атмосферы постоянного ужаса. Пламенные республиканцы, такие как Цицерон, все еще надеялись восстановить республику.

В день покушения на Цезаря, 15 марта 44 г.до н. э., Марка Антония намеренно отвлекли, задержали, чтобы он не явился вовремя в Сенат. Между прочим, у входа во дворец стояла статуя Помпея. Цезарь, убитый заговорщиками, упал мертвый к ногам своего побежденного некогда противника.

В первое время после убийства Цезаря Марк Антоний пребывал в растерянности, но затем он стал делать политический капитал на идее отмщения. Интересно, что он всю жизнь провел в лучах чьей-то славы. На сей раз это была слава покойного Цезаря, которого, надо сказать, сразу после смерти стали буквально обожествлять.

На похоронах Марк Антоний произнес знаменитую речь против лидеров заговора – Брута и Кассия. Для усиления эффекта оратор показал собравшимся окровавленную тогу Цезаря. Позже Плутарх писал о Марке Антонии: «Он взял за образец так называемое азиатское направление в красноречии, которое в ту пору процветало и обнаруживало, вдобавок, большое сходство с самою жизнью Антония, полною хвастовства и высокомерия, глупого самомнения и непомерного честолюбия». И далее: «Он обладал красивою и представительной внешностью. Отличной формы борода, широкий лоб, нос с горбинкой сообщали Антонию мужественный вид и некоторое сходство с Гераклом, каким его изображают художники и ваятели. Существовало даже предание, будто Антонии, все Антонии, ведут свой род от сына Геракла – Антона».

Лоренцо А. Кастро. Сражение при Акциуме. 1672. Национальный морской музей, Лондон

По словам Плутарха, Антоний и внутренне не был лишен привлекательных черт. Так, его щедрость, «широта, с которой он одаривал воинов и друзей, сперва открыла ему блестящий путь к власти…» Однако Марк Антоний не был дальновиден. Его пламенная речь привела к последствиям, на которые он вряд ли рассчитывал. Возмущенная чернь ринулась громить дома убийц. Брут и Кассий к тому времени скрылись, но толпа уже не могла остановиться и стала рушить все вокруг.

Такое возбуждение умов вообще характерно для периодов гражданских войн. В подобные эпохи всегда выдвигаются любители ловить рыбку в мутной воде. Например, в Риме появился некий Лже-Марий – грек, объявивший себя внуком великого полководца Мария, республиканца, соперника диктатора Суллы. Лже-Марий призывал к отмщению и за своего деда, и за Цезаря. А в основе постоянной готовности народа к возмущению были, разумеется, недостаток продовольствия, высокие налоги и прочие тяготы военного времени.

Антоний, который в отсутствие Брута и Кассия стал фактическим хозяином Рима, подавил восстание, а самого Лже-Мария казнил без суда.

Марк Антоний, окруженный титанами, почувствовал себя великим человеком. Но он явно заблуждался. Не обладая, как уже отмечалось, политической зоркостью, он поздно заметил самого опасного соперника – внучатого племянника Цезаря Гая Октавия. Несмотря на то, что Цезарь провозгласил этого юношу своим наследником, Антоний видел в нем просто мальчишку. А тот оказался человеком незаурядного ума, хитрым и ловким, что и позволило ему пробраться к власти.