Марк Алданов - Живи как хочешь

МАКС: Он изумителен и даже очарователен только по своей совершенной бессовестности.

МАРТА: Не смейте так о нем говорить!

МАКС: Он бросит вас через два-три месяца. (Стрелка стоит неподвижно. Марта с ужасом на нее смотрит) . Я знаю, что мои слова бесполезны, но моя дружба обязывает меня говорить вам правду. И мой возраст тоже: я на сорок (скороговоркой) на сорок с лишним лет старше вас. (Звуки музыки обрываются. Появляется барон. Музыка его успокоила. Он напевает что-то из «Cavaleria Rusticanа") : «Сантуцца, не раздражай меня, я не твой раб"…

МАРТА: Какой у тебя голос! (Поспешно оглядывается на Макса) . Какой у вас голос, сэр!

МАКС: У сэра голос как у Карузо. Но голоса великих певцов портятся от алкоголя.

БАРОН: С вашего позволения, Карузо был тенор, а у меня баритон. Отчего бы вам не уйти, глупый старик?

МАКС: Уйти надо не мне, а ей. В этой гостинице может не понравиться, что она у вас сидит до одиннадцати вечера и что, вместо стука машинки, в коридоре слышится ваш дивный голос. Ее могут уволить.

МАРТА (испуганно вскакивает) : Это правда, я ухожу… Когда прийти завтра, сэр?

БАРОН: Я вас вызову по телефону.

МАРТА: Добрый вечер. (Уходит. Из дверей бросает на барона нежный взгляд. Макс с досадой отворачивается) .

МАКС: Вам не стыдно, сэр?

БАРОН: Идите к чорту.

МАКС: Уйти к чорту, не сказав вам о результате моих переговоров с вашей женой?

БАРОН: Нет, сначала это сообщите: чорт вас подождет. Что же слышно на фронте?

МАКС: All quiet on the Western Front… Ho прежде всего, чтобы потом не забыть, вот вам какое-то лекарство. (Смотрит на него) Его принес вам аптекарь Тобин и просил меня вам отдать еще сегодня. Я кстати позвонил вам с четверть часа назад и вы не изволили подойти к аппарату. (Небрежно) . Что это за лекарство? Разве вы больны?

БАРОН (не сразу) : Это какое-то снотворное (Кладет бутылочку в карман) .

МАКС: Вот как… А мне казалось, будто вы еще сегодня сказали, что вы спите как сурок.

БАРОН: Перейдем к делу. Она дает сто тысяч?

МАКС: О ста тысячах не было и речи. Но я надеюсь, что она вам даст пятьдесят тысяч.

БАРОН: Пятьдесят тысяч это для меня мало.

МАКС: Конечно, за ваши заслуги перед ней и за ваши добродетели вообще, вам полагалось бы гораздо больше. Но так и быть, великодушно согласитесь принять пятьдесят тысяч.

БАРОН: Что я с ними сделаю? У меня девяносто тысяч долгов.

МАКС (с изумлением) : Девяносто тысяч долгов! Каких долгов? Кому?

БАРОН: Не стоит перечислять. Долгов портным и т. п. я, разумеется, не считаю. Все старые долги. Векселя переписывались, пока кредиторы знали, что она моя жена. Но как только газеты объявят о нашем разводе, на меня набросится вся свора кредиторов.

МАКС: Так… (Думает с минуту. С все возрастающей яростью) . – Что же вы намерены делать, высокопочтенный представитель Синг-Синга?.. Вы видите, я говорю, как в британском парламенте.

БАРОН: Я еще не знаю.

МАКС: Я тоже не знаю, сэр!

БАРОН (после некоторого молчания) : Если она не даст мне денег, я покончу с собой.

МАКС (не совсем уверенно) : Так говорят все подобные вам люди.

БАРОН (вынимает из кармана ту же бутылочку) : Вот вам доказательство. Это лекарство, но в большом количестве это смертельный яд. Я его достал по чужому рецепту.

Макс смотрит на него растерянно. Затем вдруг заливается смехом.

БАРОН: Вы, кажется совершенно пьяны.

МАКС (понемногу успокаивается) : Пьян, но не совершенно. Я мысленно оклеветал вас, высокопочтенный джентльмен!.. Даже совершенные шалопаи лучше, чем они кажутся!.. Даже вы!.. Но самоубийством вы не покончите.

БАРОН (серьезно) : Вы ошибаетесь. Я не дам опозорить имя, которое получил от предков.

МАКС: Пожалуйста, бросьте этот вздор из светских мелодрам девятнадцатого века. Вы не покончите с собой: вы слишком любите красивых женщин и сухое шампанское!

БАРОН: Едва ли у меня будет много красивых женщин и сухого шампанского, если меня посадят в тюрьму.

МАКС: За долги в тюрьму не сажают. Вы заплатите кредиторам пятьдесят сентов за доллар… Кстати, что же вам дали бы и сто тысяч? У вас, значит, осталось бы десять. Это мало для обеспечения блестящего будущего?

БАРОН (смеется) : Мое будущее! Похож ли я на человека, который думает о том, как бы обеспечить свою старость?

МАКС: Нет, вы все-таки не отравляйтесь. Прежде всего, химические самоубийства не очень эстетичны. Платон слишком красиво описал смерть Сократа. Я не знаю, что такое цикута, но, верно, она действовала не совсем так… Ну, что будет хорошего, если вам сделают промывание желудка? Нет, бросим это и подумаем, как вам заплатить долги.