Владимир Паутов - Шестой прокуратор Иудеи

Та красавица с тех пор часто являлась ему во сне, не давая себя забыть.

«Обязательно найду её! Найду, чтобы взять в жёны, – твёрдо решил про себя уроженец Кериота. – Но как же тогда хозяйская дочка?» – всплывал в его голове справедливый вопрос, от которого Иуда просто отмахивался как от назойливой мухи в жаркий день. Он был влюблён, а потому и грезились ему совершенно другие события, нежели женитьба на дочке богатого торговца. Иуда видел себя уже состоятельным и уважаемым человеком, он мечтал, как войдёт в дом прекрасной незнакомки и как она бросится от радости к нему на шею. Но… Что его встреча с прекрасной мечтой произойдёт в столь нелепой ситуации, такого Иуда даже предположить не мог. Его грёзы рассыпались сегодняшним вечером.

«Да… – размышлял Иуда, глядя на связанную девушку, – по моему разумению, я должен ей помочь! Только вот чем? Ведь я совершенно бессилен. Как можно спасти её? Одному мне ни за что не справиться с тремя злодеями. Этой несчастной теперь стоит уповать только на Господа, поэтому мне не стоит вмешиваться, к тому же на повозке полно вина. Не хватало ещё, чтобы на мою голову обрушились всякие напасти. Вдруг отберут весь товар!? Что тогда хозяин скажет? Что мне делать? Ведь выгонит в три шеи и прощай все мои планы: богатство, сытая и спокойная жизнь, не говоря уже о должности какой-нибудь. Нет уж! Лучше немного подождать! Или стороной объехать? Будто я всего этого и не видел. Не было меня здесь! Ежели красавице повезёт, то хорошо. А ежели не повезёт? Ладно, не стоит себя укорять в том, в чём не виноват. Злодеев таких надо бы сурово наказывать! Но что я один могу?» – успокаивал себя Иуда, хотя, конечно, чувствовал, но не хотел себе признаться в том, что его нежелание вмешаться было продиктовано самой обычной трусостью. Только вот поделать он с собой ничего не мог, поэтому и уговаривал себя, искал оправдание и ведь находил, соглашаясь со своими же собственными доводами.

От мыслей Иуду вновь отвлёк шум возобновившейся борьбы. Он мгновенно насторожился и сквозь ветки кустарника увидел, как один из разбойников встал и подошёл к лежавшей девушке. Вот он, скалясь и отпуская при этом грязные шутки, начал вдруг грубо трогать своими руками её тело. Двое других, сидя в это время на пожухлой траве и отпуская всякие скабрезности, похохатывали и давали советы, как тому лучше совладать с девушкой.

– Ефрем, ты посмелей, посмелей! Не робей! Она податливая, только надо уметь её раззадорить, – покрикивали они, во все глаза следя за своим собратом, завидуя ему и горя похотливым желанием побыстрее занять его место.

Но, видимо, незаметно освободившись от пут и верёвок, пленница решила бежать, а не становиться жертвой насильников. Непонятно, откуда у девушки взялись силы, но она вдруг ударила разбойника, пожелавшего первым обладать ею, коленом прямо в пах, отчего тот завыл от боли и начал кататься по земле. Девушка тем временем вскочила на ноги и попыталась убежать. Благо неподалёку росли густые заросли дикой сливы, где она ещё могла бы спрятаться от насильников. Вот именно в этот момент и выскочить бы Иуде из кустов, да закричать, напугать разбойников, вступиться за юную горожанку, дабы дать ей возможность убежать, скрыться, спастись от позора.

Да, только не таков был тайный мой соглядатай, чтобы, сломя голову, ринуться на помощь пусть даже своей давней мечте, коей являлась красивая незнакомка, любимая им и желанная. Он остался стоять на том самом месте, где и стоял, продолжая волноваться, переживать, но наблюдать, не предпринимая никаких попыток спасти попавшую в беду девушку. А красавице не удалось даже сделать и нескольких шагов, как двое других бандитов, сорвавшись со своих мест, словно гончие собаки, разом догнали юную беглянку и набросились на неё, повалив на землю. Конечно же, будучи столь хрупким и нежным созданием, девушка не смогла сдержать нападение двух взрослых мужчин. Злодеи, наверняка, добились бы своей цели, хотя красавица и сопротивлялась яростно и неистово. Каким-то образом ей удалось вырвать изо рта вновь вставленный кляп, и она опять принялась громко кричать и звать на помощь, при этом отбиваясь ногами, кусаясь, царапаясь и неистово молотя руками изо всех своих сил по головам и лицам насильников.

Иуда постоял ещё немного, повздыхал и решил всё-таки не ввязываться в драку. Он осторожно, так, чтобы ни малейшим шорохом не выдать своего присутствия, развернулся и собрался уже, было, идти назад к своим волам и повозке, но не успел…