Борис Алмазов - Ермак

Царь вскочил и пустил в сына палкой с острым наконечником, но промахнулся, и они сцепились, невзирая на присутствие посторонних. Такие сцены происходили часто. Отец с сыном постоянно ссорились, но Грозный не отпускал царевича из Александровской слободы.

— Вероятно, Царь опасался, что сын может перехватить войска, — говорил переводчик, прихлебывая привезенное из Италии вино, заедая его засахаренными фруктами, которые щедро выставил на стол гостеприимный папский легат.

Поссевино зябко грел руки около печи, и его черная сутана с лиловым поясом странно гармонировала с пестро расписанными изразцами, стенами и сводами теремного покоя, где их разместили.

Безликий лазутчик, теперь тоже в сутане католического священника, сидел так, чтобы свет не падал ему на лицо. Слушал и запоминал, по профессиональной привычке стараясь обдумывать все потом, при составлении донесений.

— А что, — сказал папский легат, — возможен был перехват войск?

— Перехват не перехват, а от войск тут постоянно бывают люди. Особенно много из-под Пскова.

— Как это? Там же идут бои.

— Недавно пришло несколько сотен казаков и татар, они участвовали в набеге на Речь Посполитую с Хворостининым.

— Для того чтобы совершить переворот, или их прибытие было случайно?

— Теперь уже трудно сказать. Потому что произошло это страшное дело. Царь по обыкновению ходил по терему и застал жену царевича. Она была па сносях. Вы знаете эту русскую привычку чудовищно топить печи. Вероятно, ей было жарко, поэтому она сидела в одной рубашке. Царь увидел в этом нечто неприличное и побил ее. Я думаю, он просто сорвал свой гнев. Однако последствия были ужасны. У женщины произошли преждевременные роды. Родившийся ребенок был мертв! Царевич бросился к отцу. Между ними произошла настоящая драка! И Царь опять метнул в сына посох с железным наконечником. Попал в голову...

И убил? — холодно спросил Поссевино.

— Не совсем так. Удар пришелся в ухо. Царевич упал и потерял сознание. С ним сделалась горячка, и через одиннадцать дней он скончался.

Таким образом одним ударом убит и наследник, и внук... — сказал Поссевино агенту, словно бы размышляя вслух, когда итальянец ушел, пересчитывая монеты, заплаченные за информацию. Наиболее сильный и серьезный претендент на царский престол из игры выбыл.

Поссевино приказал сменить приборы, и теперь они ужинали вдвоем — царский легат и его незаметный, тихий помощник. Говорили они на латыни, предполагая, что, даже если за ними следят и в покоях, где их разместили, есть под слухи, вряд ли у Царя Ивана такое количество шпионов, знающих латынь, чтобы ему передали их разговор.

Давайте рассуждать, — сказал Поссевино, ловко разделывая на большой оловянной тарелке рябчика. —

Если бы царевич был жив, если бы он действительно взял под команду войска или сверг Царя Ивана, война могла бы принять неожиданный оборот. Баторий захлебнулся. Псков не взят. Военные ресурсы России не исчерпаны, в чем мы могли убедиться неоднократно. Может ли это повлиять на исход событий ближайшего примени? Как вы думаете, мой друг?

— Я думаю — нет, — тихо сказал безликий. — На события ближайшего времени — нет. Гибель царевича повлечет за собою отдаленные последствия, когда Россия может остаться без Царя!

— Наши мнения совпадают, — согласился легат. — Сейчас же нужно плавно вывести из войны Польшу. Разумеется, со всеми преимуществами, которые дает ей ее нынешнее положение. Царевич мог бы переломить войну, но теперь его нет... Пусть Господь упокоит его душу. Он умер как нельзя более кстати.

Безликий поляк поднял бокал с вином и, спрятав глаза в тени, внимательно посмотрел легату в лицо.

— Смерть царевича логично завершает царствование Ивана Грозного и победоносную войну против этих схизматов. Истинная, католическая, вера одержала новую блестящую победу.

Агент подумал и тут же отогнал эту мысль как невозможную. Он, профессиональный разведчик, не мог допустить даже предположения, что столкновение Царя и наследника могло быть спровоцировано. Но папский легат рассматривал вино на свет и улыбался одними глазами.

— Удар в висок — и в планах ничего не меняется...

— Неужели случайность? — прошелестел агент.

— Возможно. Но, говорят, у царевича была не-свертываемость крови. Гемофилия. Тут опасен любой удар. И важна не рана, а внутреннее кровотечение. То, что он дожил до своих лет, — чудо. Тут любая случайность — закономерность. Нужно выявлять закономерности, тогда появятся необходимые случайности.