Иван Наживин - Иудей

В огромной библиотеке его в Тауромениуме были особые полки, на которых была им тщательно собрана вся литература против иудеев. Был тут и Манефон, египетский историк, живший почти четыре века назад; и Посидоний из Апамеи, который имел в Родосе стоическую школу и который первый приписал иудеям обоготворение ослиной головы; был Аполлоний Молон, современник его; был Цицерон, знаменитый оратор, видевший в иудейской религии лишь варварское суеверие, а в иудеях лишь народ, рождённый для рабства; был Лизимах, о жизни которого ничего неизвестно; Херемон, александриец, жрец и стоик; был знаменитый Апион, египтянин, историк, критик, филолог и эстет, которого император Тиверий звал cymbalum mundi, «колоколом мира», но которого, как сострил Плиний, лучше было бы назвать propriae famae tympanum, то есть «барабан собственной славы». Много было врагов у иудейства, и заставить их прийти с повинной головой было бы сладко горячему сердцу Иоахима.

В уже заметно разлагающемся Риме он очень быстро понял, что, как ни многочисленны тут храмы всяких богов, единственный подлинный бог этого умирающего мира все же золото. Алтари других богов легко опрокинуть. И они даже и были опрокинуты: настоящей веры в них уже не было… И власть, к которой там так рвались все эти патриции и плебеи, не стесняя себя в средствах, была опять-таки только средством завладеть золотом. А если богатство главная сила мира, то и надо эту силу прибрать к рукам и этим путём заставить весь этот наружно ещё крепкий, но внутренне гнилой мир стать на колени перед презренным иудеем.

Римские аристократы, очень охотно занимавшиеся ростовщичеством, презрительно смотрели на торговлю, но Иоахим с каждым годом все шире и шире раздвигал пределы своих предприятий. По следам финикийцев он торговал от Сьерра-Леоне в Африке и Британии на Западе до дальних пределов Индии на Востоке. Через его руки шло золото и жемчуг востока, тирский пурпур, рабы, слоновая кость, шкуры редчайших зверей, арабские курения, полотно из Египта, гончарные изделия и благородные вина из Греции, кипрская медь, испанское серебро, британское олово, германское железо, коринфская бронза и даже огромные количества диких хищников для арен. Его уполномоченные месяцами, а иногда и годами странствовали в далёких странах, пробираясь пешком или на лошади по необозримым пустыням, носились по бурным морям на маленьких открытых судёнышках. Тягости торговли ни в чем не уступали тягостям войны. Бури и подводные камни, песчаные бураны, жажда, холод, голод — все это должен был изведать купец. Сокровища, которые он вёз в своём караване, привлекали грабителей, и поэтому купцы ходили большими вооружёнными отрядами, которые часто силой овладевали тем, что плохо лежало. Самый дешёвый способ приобретения был грабёж. Хорошей добычей был — человек.

Богатства Иоахима росли неудержимо. Когда он приезжал в свой дворец в Риме, в Бавлах, в Афинах или в Тауромениуме, его подобострастно встречала огромная толпа чающих движения воды, одного милостивого слова, одного его благосклонного взгляда. Самые знатные патриции готовы были отдать своих дочерей в жены его сыну. Он имел свободный доступ во дворец цезаря, который никогда не отказывался принять участие в пирах, которые Иоахим устраивал для него и которым дивился весь Рим. В других руках такие богатства могли бы быть источником великих опасностей: придравшись к чему-нибудь, цезарь легко мог отправить его в царство теней и завладеть всеми его сокровищами. Это было проделано уже со многими. Но Иоахим сумел сделать себя не только нужным, но и необходимым.

И ещё более окрепла дерзкая дума иудея, когда у него стал подрастать сын, единственный сын, несравненный Язон. Когда Хлоэ, няня его, красавица-гречанка из Сиракуз, впервые увидала его в пышной колыбели, она всплеснула руками и в восторге воскликнула:

— О, мой маленький бог!..

И все стали звать его Маленьким Богом. Когда он занимался гимнастикой — песок для его упражнений привозился из Египта, — вокруг всегда стояла толпа. Раз к Иоахиму собрались в Тауромениум гости. Показывая им свою несравненную глиптотеку, в которой были собраны сокровища лучших мастеров Греции: Мирона, творца «Дискобола», Фидия, Праксителя — особенно замечательна была его «Венера Победительница», Venus Victrix, — и Лизиппа, Иоахим приказал вдруг сыну сбросить претексту и обнажённым стать среди всех этих богов и богинь. И боги и богини померкли в сиянии этой совершенной и живой красоты. Когда Маленький Бог подрос, обстриг свои длинные волосы, снял золотую буллу, которую он носил на шее, и претексту и впервые надел вирильную тогу, все молили его выступить на играх в Ахайе: венок победителя был обеспечен ему. Но Иоахим только усмехнулся и сказал: