Нина Молева - Боярские дворы

Помимо прудов среди садов Кускова протекал быстрый ручей; он был расчищен, углублен, обложен по берегам камнем и обращен в речку, от этой речки сделаны отводы и каналы, вырыты водоемы, ручейки, обставленные разукрашенными, с живописными берегами островками, переходными мостиками, с золочеными перилами, башенками, беседками и т. д.

Перечисляя памятники роскошного прошлого Кускова, нельзя обойти описания каруселя с затейливыми играми, как-то: кольцами, мечами, кеглями, висячим шаром, деревянными конями для езды в одноколках, фортункой, качелями висячими и круглыми на столбах; затем был здесь «Диоген», врытый в землю, — сидел он в дубовом чану со снимающейся крышкой; философ был сделан из алебастра и расписан под цвет натурального тела; он имел при себе муравленый кувшин и шнуровую книгу в кожаном переплете.

В саду еще был Храм молчания или тишины. В этом здании, сооруженном в лабиринте, стояли только, в знак молчания, две большие вазы с крышками. В саду также в некоторых местах возвышались большие декорации из тесу с изображениями красками красивых ландшафтов и строений. Такие декорации часто употреблял в дело князь Потемкин во время приездов Екатерины по бедным и скучным местностям. Была в Кускове одна декорация, представлявшая домики, при них ворота с замком и скобками.

Красовалась там еще беседка «Трефиль», снаружи и внутри обитая равендуком (парусиновым холстом. — Н. М.), с расписными стеклами; на ней надпись: «Найти здесь спокойство»; был и «философский домик», обитый внутри березового корою и на дверях с надписью на французском и русском языках. В числе затей стоял еще «открытый воксал» для музыки и танцев, с наугольными кабинетами, снаружи и внутри фонари и колокольчики.

Но наибольшею роскошью, как мы уже говорили, отличался театр Шереметевых. По величине он равнялся нынешнему московскому Малому театру, но удобством, вкусом, изяществом и богатством он далеко оставлял второй позади.

Построен он, как мы сказали, по плану архитектора Вальи и убран изнутри по рисункам известного Гонзаго. Начат он, по преданию, год спустя после постройки барского дома.

Театров, до постройки главного, в Кускове было несколько: так, по архивным спискам, известны сначала были «Домашний», «Старый», «При вокзале в гае», затем уже «Новый» и «Новоустроенный». В новом виде театр просуществовал недолго — перед кончиной Петра Борисовича и в первые лишь годы Николая Петровича. Театр Шереметева стяжал у современников громкую славу как отличным исполнением богатого репертуара, так и счастливым выбором главных исполнителей, число которых было весьма немногочисленно, зато хорошо поддержано массою танцовщиц, и особенно превосходным оркестром и хором певчих. Особенно также богат был театр роскошными декорациями и обильным гардеробом.

Летом в праздники представления переносились в «Воздушный театр», помещавшийся под открытым небом в большом саду, между «Итальянским» домом и деревянным бельведером. На этом театре поставлено было несколько драм, с десяток комедий, до двадцати балетов и более сорока опер; некоторые из этих пьес театральных ставились здесь ранее двора и Эрмитажа.

В начале нынешнего столетия (XIX в. — Н. М.) театр был запечатан. Было даже время, много лет назад, когда в запустелом театре поселились целой шайкой мошенники и с трудом были оттуда выгнаны.

О полноте и богатстве гардероба можно судить по тому, что в 1811 году по сделанной описи «театрального платья», парчового, шелкового и т. д., уборов, перьев, обуви и т. п. — 76 сундуков. Исполнители театральные помещались в особых корпусах, близ театра, «свои» же иногда и по собственным домам; певчие, родоначальники некогда знаменитой шереметевской капеллы, преимущественно малороссы; певцы-солисты, музыканты, актеры и актрисы, танцовщики и танцовщицы особо — из своих и приглашенных за плату. В старших музыкантах было много иностранцев, главные Файер и Фацил или Фасциус, а из своих русских Дмитрий Трехвалов, позднее — Алексей Скворцов, Осип Долгоносов и Василий Зайцев.

Любопытно, что музыкантам-иностранцам, особенно же актерам и актрисам, предпочтительно перед прочими сожителями и наравне с графскою семьею отпускались из прудов к столу караси, иногда (например, русским в посту) в большом количестве на весь корпус, так, глядя на счеты, можно бы с первого раза подумать, не считалось ли это принадлежностью и лучшим питанием жрецов сценического искусства. Стражами театра состояли старший «гусар Иван Белый с шестью рабочими». Графский библиотекарь, как и поставщик театральных пьес, был крепостной человек — Василий Вороблевский; театральных пьес и сочинений этого автора, напечатанных в эпоху от 1772 по 1797 год, известно более пятнадцати".