Юрий Мухин - Убийство Сталина и Берия

Но Берия спокойно плюнул на весь этот кагал «отцов» атомной и водородной бомб. Он действительно переслал статью Фока и «групповуху» по назначению – Маленкову, но в сопроводительном письме сообщил Маленкову о своем полном безразличии к воплям эйнштейнистов. В письме он не попросил «срочно прекратить критику», он даже не употребил сочувственного «прошу обратить внимание», он написал: «Пересылаю в ЦК КПСС статью академика В.А. Фока и письма упомянутых выше физиков на Ваше рассмотрение». [154] «Исторический архив» 1994, №3, с. 215-223. Вот эта формула означает, что самому Берия совершенно не интересно, как Маленков этот вопрос рассмотрит, и даже если он всю груду этих бумаг повесит на гвоздик в сортире, то Берия это тоже устроит.

(Чтобы закончить тему, скажу, что ЦК в январе 1953 г. все же переслал статью Фока в тот самый журнал «Вопросы философии», который еще в январе 1952 г. просил: «Редакция обращается к советским ученым с просьбой принять участие в обсуждении философских проблем специальной и общей теории относительности, а также проблем массы и энергии». [155] «Вопросы философии» 1952, №1, с. 186. Вот ведь чем в то время у людей головы были заняты!)

Такое равнодушное отношение Берия к предпринятому против него шантажу означает только одно: он настолько хорошо знал технику и тонкости создания ядерного оружия, что ему было наплевать не только на Эйнштейна, но и на физиков, подписавших «групповуху». Если бы они попробовали сорвать план создания оружия, то он просто заменил бы их другими физиками, а нынешние «отцы» бомб за 101-м километром [156] В СССР тунеядцам и преступникам-рецидивистам запрещалось проживать ближе, чем в 100 км от Москвы. учили бы в школах детишек, что тела при нагревании расширяются.

И физики это знали и ценили то, что именно им Берия доверил работу в атомном проекте. Это видно хотя бы по тому, что советские физики-атомщики входили в очень небольшой класс современников Берия, который никогда его не хаял, а отзывался с уважением.

К примеру, в конце 1953 г. агентура МГБ доносила, что физик Л. Д. Ландау (один из подписантов шантажа, кстати сказать) допускает «клеветнические высказывания в адрес партиии правительства по поводу разоблачения вражеской деятельности Берия». Правда, потом Ландау понял, в чем дело, и заткнулся. [157] «НГ-наука» 2000, №7, с. 9.

В этот же класс людей, не клеветавших на Берия, входили и конструкторы ракетной техники. Такой вот штрих. Конструкторы дают имена своим изделиям. После того, как одному тяжелому танку было дано имя Клима Ворошилова (КВ), а другому Иосифа Сталина (ИС), подобную практику использования имен вождей запретили. Осталось плоско-банальное: «Метрополитен им. Кагановича» или «Мясокомбинат им. Микояна». Но прерогатива давать имя изделию за конструкторами осталась. Скажем, атомным бомбам давали имя РДС («Россия делает сама» [158] А. Круглов. Как создавалась атомная промышленность в СССР. М., ЦНИИ АтомИнформ, 1995. ). Так вот, не имея возможности прямо отметить в названии изделия имя Берия, конструкторы системы ПВО вокруг Москвы назвали ее «Беркут». То, что это в честь Берия, никто не сомневался и все знали, поскольку как только Берия убили, система была переименована в «С-25». [159] «Правда-5» 1998, №5, с. 10-11.

Каким бы делом ни занимался Берия, он старался в него вникнуть до конца. Между прочим, это свидетельствует о его любви к жизни, правда, под жизнью в данном случае имеется в виду не животное стремление пожрать, потрахаться, поразвлекаться, а дело, которым человек занимается. Приведу пример.

Выше уже написано о «правотроцкистском» процессе 1938 г., по приговору которого был расстрелян Н. И. Бухарин. За процессом следили сотни журналистов, включая западных. Его стенограмма немедленно печаталась в центральных газетах (по крайней мере в «Правде», «Известиях» и «Труде»). Какая тут могла быть судебная ошибка и что тут проверять?

Но жена Бухарина, находясь в лагере, упорно твердила, что Бухарин не виновен. И вот в 1939 г. Берия, проверяя дела ежовщины и освобождая болтунов и невиновных, узнал и об этих разговорах. Жену Бухарина привезли в Москву, и он ее лично, чуть ли не насильно потчуя чаем и фруктами, допросил, расспрашивая обо всех доводах, по которым она считала Бухарина невиновным. Она об этом написала сама в своих воспоминаниях, густо усыпанных проклятиями и оскорблениями в адрес Берия. [160] Берия: конец карьеры. Сб. М., «Издательство политической литературы», 1991.