Юрий Мухин - Убийство Сталина и Берия

В свое время историки от Хрущева пускали слезу: дескать, если бы Ленин не умер, то не было бы никаких репрессий и был бы Ленин ласковым и нежным. Не надо ля-ля! Ленин ненавидел воров и болтливых бездельников, возможно, еще больше, нежели Сталин. Вот две его телеграммы за 6 января 1919 г.

«Телеграмма Симбирскому Губпродкомиссару

Комитет 42 организаций голодающих рабочих Петрограда и Москвы жалуется на Вашу нераспорядительность. Требую максимальной энергии с Вашей стороны, неформального отношения к делу и всесторонней помощи голодающим рабочим. За неуспешность вынужден буду арестовать весь состав Ваших учреждений и предать суду. Отдал срочное распоряжение об увеличении паровозов и вагонов. Вы должны немедленно погрузить имеющиеся налицо два поезда по 30 вагонов. Телеграфируйте исполнение.

Хлеб от крестьян Вы обязаны принимать днем и ночью. Если подтвердится, что Вы после 4 часов не принимали хлеба, заставляли крестьян ждать до утра, то Вы будете расстреляны.

Председатель Совнаркома Ленин»

«Телеграмма Курской чрезвычайной комиссии

Немедленно арестовать Когана, члена Курского центрозакупа, за то, что он не помог 120 голодающим рабочим Москвы и отпустил их с пустыми руками. Опубликовать в газетах и листками, дабы все работники центрозакупов и продорганов знали, что за формальное и бюрократическое отношение к делу, за неумение помочь голодающим рабочим репрессия будет суровая, вплоть до расстрела.

Предсовнаркома Ленин» [39] В. И. Ленин, КПСС. О работе с письмами трудящихся. М., Политиздат, 1984.

Нет, Ленин ненавидел ленивых болтунов не меньше, чем Сталин. По крайней мере от Сталина никто не получал записок, подобных той, которую Ленин 20 февраля 1922 г. написал «выдающемуся революционеру» Л. Б. Каменеву с лозунгом: «Учись у немцев, паршивая российская коммунистическая обломовщина!» — и с указанием этому лозунгу следовать. [40] «Известия ЦК КПСС», 1990, №4, с. 190.

И через 10 лет Сталин все также безуспешно пытался вразумить эту ленивую «коммунистическую обломовщину»: «Задача, стало быть, состоит в том, чтобы нам самим овладеть техникой, самим стать хозяевами дела. Только в этом гарантия того, что наши планы будут полностью выполнены, а единоначалие будет проведено», – пояснял он на Первой всесоюзной конференции хозяйственников 4 февраля 1931 г.

«Дело это, конечно, не легкое, но вполне преодолимое. Наука, технический опыт, знания – все это дело наживное. Сегодня нет их, а завтра будут. Главное тут состоит в том, чтобы иметь страстное большевистское желание овладеть техникой, овладеть наукой производства. При страстном желании можно добиться всего, можно преодолеть все» – успокаивает Сталин тех, кто боялся трудностей.

«В прошлом у нас не было и не могло быть отечества. Но теперь, когда мы свергли капитализм, а власть у нас рабочая, – у нас есть отечество и мы будем отстаивать его независимость. Хотите ли, чтобы наше социалистическое отечество было убито и чтобы оно утеряло свою независимость? Но если этого не хотите, вы должны в кратчайший срок ликвидировать его отсталость и развить настоящие большевистские темпы в деле строительства его социалистического хозяйства. Других путей нет. Вот почему Ленин говорил во время Октября: «Либо смерть, либо догнать и перегнать передовые капиталистические страны».

Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут» [41] И. Сталин. Вопросы ленинизма. М., Партиздат, 1933. – пугал он тех, кто колебался, продемонстрировав изумительное предвидение событий. Ведь страшная война – «момент истины» для СССР – началась ровно через 10 лет после этого выступления Сталина.

Вот строки из интервью, которое дал «Молодой гвардии» И. А. Бенедиктов, работавший с 30-х годов в наркомате сельского хозяйства. Он считает, что в репрессиях тех лет пострадало очень много невиновных. Тем не менее деловые качества этих невиновных он описывает так.

«Среди старой партийной гвардии, сумевшей „зажечь“ и поднять массы на Октябрьскую революцию, оказалось немало, говоря ленинскими словами, „святых“ и „безукоризненных“ „болванов“, которые умели „важничать и болтать“, но не умели работать по-новому, с учетом стоящих перед страной задач. Мой наркомат, к примеру, возглавлял старый большевик, человек, несомненно, заслуженный и честный (поэтому не называю его фамилии), но совершенно неспособный организовать дело. Бесчисленные уговоры и совещания, собрания с „яркими“ лозунгами, постоянные здравицы в честь революции, Ленина, к месту и не к месту – таков был его стиль, и переделать себя он был просто не в состоянии. Не помогал и высокий уровень образованности, культуры, высокие нравственные качества – деловых свойств ничем не заменишь».