Юрий Давыдов - Сенявин

Помните мрачную картину Флавицкого «Княжна Тараканова»? Так вот, самозванку из Ливорно в Кронштадт доставили на «Ростиславе». По пути ею пылко увлекся Долгорукий. Моряк даже помышлял о похищении таинственной красавицы. Но любовь к кораблю была постоянной, к женщине – мимолетной.

ОПИ ГИМ, ф. 257, д. 1, л. 59, 61 (об.) В дальнейшем цитаты из писем и дневников В.В. Вяземского даются без ссылки на источники. Бумаги князя Вяземского, использованные в этой книге, хранятся в Отделе рукописей Государственной библиотеки имени В. И. Ленина и в Отделе письменных источников Государственного исторического музея.

Приз морской – неприятельская собственность или военная контрабанда, захваченная в морской войне. Командам, захватившим ее, полагались так называемые призовые деньги.

ЦГВИА, ВУА, д. 3179, л. 6.

Не тужите о Вяземском. Генерал отнюдь не убивался по своим солдатам и офицерам, оставшимся в Которской области. Не до того было князю! Он сладостно мурлычет о некой г-же Н.: «В ее объятиях забыто все огорчение, ее голубые глаза заставили забыть славу и были одним моим предметом. Ее поцелуи были одним моим награждением за все, и так я был с милой в покое, дни летели для нас».

Одновременно он пишет жене: приезжай, голубушка, истосковался. А княгиня возьми и нагрянь. «Поутру около 9-ти часов прибыл фрегат, на коем прибыла милая, нежная, верная моя супруга. О, какой день!..»

ЦГВИА, ВУА, д. 3168.

ЦГВИА, ВУА, д. 3117, ч. 11, л. 198.

Годы и годы спустя Мармон имел возможность увидеть своего давнего противника адмирала Сенявина: маршал был в России на коронации Николая I.

ЦГВИА, ВУА, д. 3117, ч. II, л. 200.

ЦГВИА, ВУА, д. 3179, л. 6, 6 (об.), 7, 7 (об.).

ЦГВИА, ВУА, д. 3117, ч. II, л. 207.

В русском флоте артиллерийским фунтом считался вес чугунного сплошного ядра диаметром в два дюйма. Определение калибра орудий по их внутреннему диаметру было принято в 1877 году

ЦГВИА, ВУА, д. 3168, л. 3–15. В том же архиве историк В.Г. Сироткин обнаружил «интересный план совместных действий корпуса Сенявина и черногоро-бокезских отрядов против Али-паши Янинского… Сенявин получил сведения о связях паши с французами. Сенявин поручил полковнику русского экспедиционного корпуса Буасселю составить план похода против Али-паши. Разработанный Буасселем план в мае 1807 года был представлен Чичагову». См.: Ученые записки Института славяноведения. – М.: 1962. Т. XXV.

ЦГВИА, ВУА, д. 3168, л. 107, 107 (об.).

ЦГВИА, ВУА, д. 3168, л. 59 (об.).

Обыкновение украшать форштевни кораблей было тогда почти повсеместным. Оно возникло еще в Древнем Египте. У греков и римлян скульптурные «акростоли» (наконечники) почитались священными, как флаг. Особенную пышность корабельная скульптура обрела в средние века.

Русские тоже не забывали украшать свои суда, в былинах есть о том упоминания. «Нос, корма – по-туриному, бока выведены по-звериному». Во времена Сенявина основными мотивами для «оснащения» корабельного ростра были античные воины. Нептун с трезубцем, дельфины и наяды.

В прошлом веке корабельной скульптурой занимались такие мастера, как Клодт. Пименов, Микешин.

Там же отмечено участие К. Я. Булгакова в боевых действиях сенявинской эскадры и награждение его орденом св. Владимира за «особые труды в бытность при флоте» (ЦГАЛИ, ф. 79, оп. 1, д. 55).

ОР ГБЛ, ф. 129. № 9, 4, л. 15 (об.).

ОР ГБЛ, ф. 129, № 9, 4, л. 47 (об.), 48, 48 (об.).

Шапиро А. Л. Адмирал Д. Н. Сенявин. – М., 1958.

ОР ГБЛ, ф. 129, № 9, 4, л. 48 (об.), 49.

О том, как Д. А. Лукин, прозванный русским Геркулесом, одним пальцем вгонял в дубовую обшивку корабельный гвоздь-нагель, как одной рукою поднимал за шиворот «пару матроз», а двумя руками – пушку, как он вместо визитной карточки оставлял приятелю завязанную узлом… кочергу, и о прочем в том же духе сохранилось немало заметок современников.

Декабрист Михаил Бестужев лично не знал Лукина, но в своих мемуарах писал, в частности, следующее: «Помню, с каким жадным любопытством и мы, юная мелкота, пили занимательные рассказы о Лукине. Брат вспоминал о нем, как о близком и хорошем знакомом нашим родителям; вспоминал, как он своим простым, дышащим непритворною откровенностью моряка, обращением, даром своего слова, по наружности безыскусственного, но, в сущности, разумного, логически выработанного, умел привлекать все сердца».