Майкл Гир - Люди Волка

— Может, нам на роду написано было прийти сюда, — горячо произнес Поющий Волк; его жена, затихшая было, вновь начала всхлипывать. — Ты — Сновидец. Сделай же что-нибудь. У меня нет больше сил смотреть, как умирают мои дети. Возвращаться назад? Но сзади идут Другие. Если мы пойдем им навстречу — они убьют нас. Может, если мы пойдем дальше на юг, мы…

— Нельзя идти на юг, — дребезжащим голосом произнес Кричащий Петухом. Его изможденное старческое лицо еще больше осунулось и сморщилось от голода. Единственным зрячим глазом он зорко наблюдал за лицами своих товарищей. Видно было, что надменный прищур Обрубленной Ветви смутил их. — Отец моего отца ходил туда. — Его отороченный мехом капюшон загнулся от ветра, обнажая черные с проседью волосы. — Он наткнулся на ледяную стену, такую высокую, что человеку на нее не вскарабкаться. И чайке так высоко не взлететь. Разве что орлу… Но больше никому. Они охотились…

— А откуда ты взял, что человеку на нее не вскарабкаться? — ехидно спросила Обрубленная Ветвь, вытирая нос рукавом. — А? Дед твой, что, пробовал?

Все замолкли, даже рыдания Смеющейся Зари стихли: всех поразил этот вызов, брошенный величайшему шаману Народа.

Лицо Кричащего Петухом побагровело.

— Ему не было нужды карабкаться. Достаточно было посмотреть…

— Трус он был, — ухмыльнулась Обрубленная Ветвь. — Теперь весь Народ узнал об этом. Да и по тебе это заметно… Возвращайся, если хочешь, на север. Пусть эти Другие убьют тебя. — Она указала рукой в кожаной варежке на серый горизонт. — А я пойду на юг. Куда-то в те края ушла Цапля. А ведь это была настоящая Сновидица! Уж она бы сумела…

— Что? — рассмеялся Кричащий Петухом. — Ты пойдешь за этой ведьмой? За этим злобным Духом, который сосал людские души и накликал на них эту Долгую Тьму? Да и потом, Цапли этой и вовсе не было. Это просто легенда. Это всего лишь призрак, марево, окутавшее твой одряхлевший разум.

— Вот те на! Да что ты можешь помнить об этом? Я-то ее знала! — сплюнула старуха. — Она отправилась на юг, в поисках Духа Силы…

— Так иди куда хочешь! — буркнул Кричащий Петухом, обернувшись к толпе. — Эта старая карга сгинет, и по заслугам. Какой от нее толк Народу? Чтобы охотиться или ловить рыбу, она стара. Чрево ее так же пусто и бесплодно, как ее разум. Даже Снов она больше не видит!

Шепот прошел по рядам стоящих людей, лица их посуровели. Не видит Снов? Значит, духи отвернулись от этой женщины. Старый шаман торжествующе приосанился. Десятки глаз беспокойно глядели на Обрубленную Ветвь, ожидая, что она ответит.

Старуха только бровью повела.

— Ну, от этого мне только лучше… У меня, по крайней мере, не бывает ложных Сновидений, от которых Народу один вред… И уж тем паче я не выдумываю Снов, чтобы держать Народ в повиновении, чтобы морочить его Силой, от которой давно уже ничего не осталось.

Некоторые из Народа, перешептываясь, отступили на шаг назад.

Пляшущая Лиса только вздохнула, увидев огонек ненависти в единственном черном глазу своего мужа. Второй, мертвый, глаз всегда напоминал ей только о смерти — как окоченелый труп, долго пролежавший в снегу.

— Ты что хочешь сказать — что я выдумываю Сны? — воскликнул шаман. — Да ты…

— Расскажи нам лучше про север, — выкрикнул Вороний Ловчий, презрительно сплюнув в сторону, где стояла старуха. — Зачем нам идти туда?

— Потому что это наша земля! — закричал шаман, заглушая причитания Ветряной Женщины. — Что же нам, забыть об этом, бросить на произвол судьбы останки наших предков только из-за этих Других, которые…

— Я не боюсь Других! — спокойно произнес Вороний Ловчий. — Подумайте-ка, люди, — продолжал он. — Что с нами приключилось? Другие поселились в наших лучших охотничьих угодьях, на тропе карибу. А чем дальше мы уходим к югу, тем суше становится, тем выше горы, тем ветреннее. Мы больше не можем во время Долгого Света переплывать озера, собирать мидий на берегу. Почему? Потому что Другие загнали нас сюда! Разве карибу заходят так далеко к югу? Или мамонты? Посмотрите на мох, на дерн, на полынные травы. Видите, какие они здесь чахлые? А вдруг, если мы двинемся дальше к югу, они и вовсе исчезнут? Не будет пищи карибу и мамонтам — не будет и нам. Я убил Дедушку

Белого Медведя, — закончил Вороний Ловчий, — справлюсь и с этими Другими!

— Ты молодой дурень, — брезгливо хмыкнула Обрубленная Ветвь. — Садись-ка себе в сторонке и не сбивай с толку добрых людей.

— Хватит, старуха! — гаркнул Кричащий Петухом. — Народу надоела твоя болтовня. Оставь нас! Обрубленная Ветвь покачала головой: