Юрий Трусов - Каменное море

В Петербурге Николая и Виктора обласкают. Там они среди великосветских ослепительных красавиц быстро позабудут кузину. О ней же, умнице, но увы! бедной бесприданнице, она, госпожа Сдаржинская, позаботится. Подыщет ей хорошего жениха из обеспеченных помещиков или чиновников. Вдовец какой-нибудь всегда найдется…

Однако влияние умницы Натали оказалось более сильным, чем предполагала мадам. Младший сын Виктор неожиданно наотрез отказался от военной карьеры.

По стопам отца-генерала пошел только старший сын Николай, поступивший офицером в лейб-гвардейский Преображенский полк. Виктор же поехал в московский благородный пансион. Вскоре в университете вместе с Жуковским, Муравьевым, Блудовым, Дашковым стал слушать лекции, посещать литературные вечера, где бывал и его любимый писатель Карамзин. Мадам Сдаржинская догадывалась, что именно Натали приохотила младшего сына ко всяким там литературным и философским наукам, и не могла простить себе, что «прохлопала» сына. Хорошо еще, что старшего не сбила с пути, – думала хозяйка Трикратного. Неприязнь к Натали стала расти. Девушка уже редко появлялась в обществе избранных гостей. Натали перевели на положение приживалки, строжайше запретив переписываться с двоюродными братьями.

Успехи в служебной карьере старшего сына – его прилежание было отмечено самим государем – несколько успокоили мадам. К тому же и Виктор поступил на службу в департамент народного просвещения и главного правления училищ. Сдаржинскую радовало внимание к сыну самого министра – графа Завадовского, друга ее покойного мужа.

«Нет худа без добра, – думала мать. – Николай пошел по военной, а Виктор – по гражданской линии. Это теперь тоже в чести. Вон Сперанский, сказывают, какую власть получил…»

Но Виктор, только произведенный в чин коллежского асессора, внезапно оставил государственную службу под предлогом того, что хочет оказать матери помощь в управлении имением, раскинувшимся по необъятным просторам не только Херсонской, но и Киевской губернии. Мадам Сдаржинскую это известие поразило. Она несколько дней лила слезы, вздыхала и ахала. Мечты о блестящей карьере младшего сына безнадежно рухнули. Она перебирала в душе все возможные причины, терялась в догадках, пока, наконец, не пришло собственноручное письмо от министра, покровителя Виктора.

Граф Завадовский обстоятельно разъяснил в своем письме причины, побудившие «к сему неразумному шагу Виктора» «…Ваш сын ушел со службы из-за неразумной и непомерной страсти к особе, которая проживает в вашем доме… с коей он и намеревается связать свои прожекты…»

Сообщение графа показалось невероятным. Мадам Сдаржинская еще и еще раз перечитывала строки письма. Неужели несмотря на запрет негодница Натали переписывалась с Виктором?!

В тот же вечер, после тщательного обыска в комнате племянницы, тайна раскрылась. В дорожном сундучке Натали лежала целая сотня писем от Виктора.

Хозяйка Трикратного без промедления взялась за изучение писем. Оказывается, негодная Натали всячески отклоняла страстные признания и предложения выгоднейшего жениха – ее сына. Гордая бесприданница отказывалась стать женой одного из богатейших помещиков юга Украины. Да за него сочла бы за счастье выйти замуж самая знатная девушка империи! Поведение Натали было свыше понимания старой помещицы.

– Сознайся, что ты, коварная, отказалась от столь лестных для тебя предложений лишь для того, чтобы крепче привязать к себе моего сына! – негодовала Сдаржинская.

Сначала Натали долго и упорно отмалчивалась. Наконец, измученная вопросами, она сбивчиво поведала своей тетке, что никогда не любила Виктора и лишь его угроза – лишить себя жизни, заставила ее согласиться.

Признание девушки не примирило ее с мадам Сдаржинской. Оно лишь еще больше уязвило самолюбивую мадам. Одно сознание, что за ее красавца сына согласились выйти замуж только из жалости к нему, было нестерпимо для гордой шляхтянки. В расчеты Сдаржинской не входила женитьба Виктора на бесприданнице. Усугубило ее неприязнь и то обстоятельство, что среди писем сына нашлись и прибывшие из Италии письма от некоего Николая Раенко.

Изливая свою тоску по отечеству, студент Падуанского университета в самых непочтительных и грубых выражениях насмехался не только над католическими священниками, но и позволял себе кощунственно оскорблять и свою родную православную церковь, называя священнослужителей лицемерами и ханжами в рясах. Оскорбляя религию, юный безбожник самым непристойным образом отзывался о русском правительстве. Обожаемого монарха императора Александра он обвинял в отцеубийстве, а данное самим господом богом крепостное право, владение крестьянами, объявлял гнусным незаконным насилием, позорящим Россию…