Юрий Трусов - Каменное море

Однажды Кондрат увидел своими глазами, куда шло такое огромное количество камня. Как-то после многомесячной разлуки с сыном Иванком он, пренебрегая опасностью быть изловленным полицейскими, отправился на Молдаванскую слободку к Чухраям, которые воспитывали сына. Путь Кондрата пролегал через спящий город и то, что предстало перед ним, восхитило его.

…От Гимназской потянулись стройные высокие красивые здания к новой, Преображенской, улице. Она шла от самого моря далеко в степь, ровная, как стрела. А там, где раньше вилась в зарослях бурьяна Тираспольская дорога на Аджидер, ныне Овидиополь, легла другая новая широкая улица, Связавшая город с Молдаванской слободой, которую ныне просто стали звать Молдаванкой.

Подкову залива тоже опоясали новые красивые строения.

У Кондрата от радости защипало в глазах. Эх, если бы Маринка увидела все это! Если бы она была сейчас с ним! Он не без гордости потер ставшими от каменной работы жесткими, как дубовая кора, ладони. И впрямь исполнилась его заветная думка: он не только отвоевал этот город у врагов лютых но и заложил первые камни в вечное основание его.

В катакомбах Одессы Кондрату пришлось встретить много такого, о чем ему даже во сне не снилось. Он часто во время ночной бессонницы, когда его тревожили горестные воспоминания о погибшей жене, бродил по лабиринту старых заброшенных штолен.

Однажды, пройдя несколько верст в подземелье, он вдруг увидал далеко на замшелой известковой стене пляшущий отблеск пламени. Сердце его гулко застучало. Кондрат протер глаза. Нет, это ему не померещилось. Здесь» глубоко под землей, в ночной катакомбе, действительно полыхало пламя. Затаив дыхание, Хурделица тихо двинулся на таинственный подземный огонь.

Скоро до его слуха донеслись неясные голоса. Затем штольня перешла в низкую и узкую галерею, так что пришлось ему ползти на четвереньках, пока он не добрался до широкого проема.

Перед Кондратом открылась просторная пещера, озаренная пламенем костра. Вокруг него в самых разнообразных позах сидели на каких-то ящиках и тюках около десятка живописно одетых людей. Некоторые из них были в богатых нарядах и вооружены, а другие – одеты бедно, даже в лохмотья. Все это пестрое сборище, жестикулируя, что-то шумно обсуждало, спорило между собой на каком-то странном жаргоне из русских, украинских, турецких и молдавских слов. Собравшиеся по очереди прикладывались к огромной бутыли, которая ходила по рукам. Многие, видно, были изрядно пьяны. Кондрат по их виду и отрывистым речам понял, что перед ним шайка пиратов-контрабандистов.

Вид этого пьяного, алчного, спорящего и бахвалящегося сброда показался ему отвратительным. Кондрат всегда ненавидел всякого рода темных дельцов.

«Не успели город поставить, а Шахраи уже объявились», – подумалось ему, и Кондрат расстроенный возвратился в штольню.

Эта встреча навела его на мысль, что в подземном мире Одессы находит себе приют не только эта шайка.

«Не один век рыли здесь норы люди. Наверное, около гавани этих нор погуще, а таких шалых людей побольше», – думал Кондрат.

Первая встреча с обитателями подземелья разбудила в Кондрате интерес к его тайнам. К этому присоединилось и другое чувство – тоска по людям. Оставаясь в силу необходимости по ночам в катакомбах, Кондрат остро, как никогда еще в жизни, ощущал свое одиночество, и его стало неудержимо тянуть в ту часть подземелья, где он мог повстречаться с людьми.

Его предположения оказались верными. В катакомбах, расположенных в районе гавани и Молдаванской слободы, жило множество бездомных бродяг. В большинстве своем это были бежавшие от крепостной неволи и жестокого притеснения, произвола панов и царских чиновников серомахи. Такой бездомный нищий люд жил случайными заработками в гавани и на рынках города, либо батрачил в пригородных имениях одесских богачей. Среди них встречались и гордые свободолюбивые непримиримые бунтари-одиночки, боровшиеся с самодержавной властью. Попадались здесь и наглые, потерявшие человеческий облик преступники, темные дельцы и авантюристы, скупщики краденого, контрабандисты, пираты, поставщики живого товара – работорговцы, наемные убийцы, обанкротившиеся негоцианты, опустившиеся аристократы.

Кондрат стал часто наведываться в ту часть катакомб, где ютилось это пестрое сборище. И он постепенно хорошо узнал характер и повадки многих, ближе познакомился с некоторыми обитателями.