Николай Матвеев - Принцесса науки [Софья Ковалевская]

«Когда я вырасту, я поеду в Сибирь и его освобожу, — думала девочка каждый раз, когда открывала заветную страницу. — Только бы мне скорей вырасти». А теперь она должна показать драгоценный альбом этому ужасному полковнику! Однако ослушаться гувернантки Софа не решилась и послушно принесла альбом.

— Я вам кое-что нарисую на память, милое дитя, — любезно сказал гость.

Пока полковник рисовал, Софа еле сдерживалась, чтобы не выхватить альбом у него из рук.

«Он тоже стрелял в повстанцев», — с ненавистью думала она. Полковник кончил рисунок и, улыбаясь, протянул девочке альбом. Когда Софа увидела, что ее реликвия осквернена пошлой картинкой, изображающей хижину и влюбленных, а под ней стоит подпись ненавистного полковника, она не выдержала. Резким движением она вырвала листок из альбома, разорвала на кусочки и бросила на пол.

Все замерли от неожиданности. Первой пришла в себя мисс Смит, она схватила воспитанницу за руку и вытолкнула ее из комнаты. Девочку наказали, заперев в детской, а генерал, стараясь сгладить неприятный инцидент, проиграл полковнику в карты изрядную сумму.

После происшедшего все разговоры о Польше в семье генерала были строго-настрого запрещены.

Гувернантка в этом поступке, как и во всем остальном, видела дурное влияние Анны и старалась изолировать Софу от старшей сестры, которая, по мнению окружающих, продолжала вести себя совершенно нетерпимо. Анна подружилась с сыном местного священника, который вместо того, чтобы идти по стопам отца, поступил в университет на естественный факультет, где набрался «безбожных мыслей». Он приносил девушке журналы «Современник», «Русское слово», а также издававшийся Герценом в Лондоне и запрещенный в России «Колокол». Чтение этих журналов во многом преобразило девушку. Она постепенно поняла несправедливость узаконенного уклада жизни, когда все блага достаются тем, кто не работает. Даже внешне Анна сильно изменилась: стала одеваться в черные платья со строгими воротничками, зачесывать гладко волосы. О балах и прочих светских удовольствиях она теперь и слышать не хотела, а учила деревенских ребятишек грамоте, подолгу разговаривала с бабами об их тяжелой доле, пыталась их лечить. Она решила серьезно заняться учебой. На свои карманные деньги, которые она раньше тратила на туалеты, Анна покупала такие серьезные книги, как «Физиология обыденной жизни», «История цивилизации», труды философов — Аристотеля, Лейбница. Девушка занялась социологией, экономикой, изучала латынь, увлекалась стихами Добролюбова.

Все это привело ее к твердому решению покинуть родную усадьбу. Однажды Анна явилась к отцу и сообщила ему, что хочет учиться в Медико-хирургической академии и просит отпустить ее в Петербург.

Поначалу отец пытался превратить разговор в шутку, но дочь настаивала. Она упрекала отца в том, что он держит ее в деревне. Произошло бурное объяснение, которое кончилось тем, что генерал в раздражении крикнул:

— Если ты сама не понимаешь, что долг всякой порядочной девушки жить со своими родителями, пока она не выйдет замуж, то спорить с глупой девчонкой я не стану!

Дочери пришлось подчиниться, но отказ сразил ее. Не имея ни средств к существованию, ни друзей в Петербурге, девушка не могла оставить родительский дом. Но с этих пор в семье начался раскол. Семья разделилась на два лагеря. Особенно неистовствовала Маргарита Францевна, которая не называла Анну иначе как нигилисткой и «передовой» барышней. В ее устах это были самые страшные ругательства. Софа же, разумеется, была на стороне сестры.

Гувернантка не пускала девочку к сестре во избежание «заразы». Каждый раз, когда Софе удавалось тайком от мисс Смит пробраться в комнату Анны, она видела, что та что-то пишет, но прячет от нее исписанные листы. На все ее расспросы девушка холодно отвечала:

— Ах, уйди ты, пожалуйста! Еще застанет тебя здесь Маргарита Францевна! Достанется нам обеим!

И Софа возвращалась в классную с чувством досады на гувернантку, из-за которой любимая сестра перестала быть с ней откровенной. Девочка начинала дерзить Маргарите Францевне, ссориться с ней. Мисс Смит становилось нее труднее быть авторитетом для своей воспитанницы, и однажды после серьезной ссоры англичанка заявила, что покидает Палибино.

В день ее отъезда, когда Софа увидела, что гувернантка плачет, то и сама разрыдалась, ей стало жаль Маргариту Францевну. Прощание затянулось, и только боязнь не попасть засветло в город заставила мисс Смит выпустить свою питомицу из объятий.