Николай Фомичев - Во имя истины и добродетели [Сократ. Повесть-легенда]

— И все же, мне думается, боги, даже устами пифии, солгать не могут.

— Ксантиппа! — закричал тут Сократ, оборотясь к раскрытой двери дома. — Подай-ка нам с Херефонтом по чаше вина во славу богов!..

…К утру весть о дельфийском пророчестве облетела весь город, но толпы афинян, устремившихся к дому Сократа с радостными поздравлениями, там его не нашли: Сократ спрятался у Критона.

Тридцать тиранов окружали Сократа — и не сломили его мужества. — Разве дело в том, сколько господ? Рабство всегда одно! Кто его презрел, тот и в толпе повелителей будет свободен.

хотя Сократу возбранял его даймоний заниматься политикой, пришлось и ему, дабы уважить избравших его земляков, послужить не только философской, но и гражданской истине на посту высоком и почетном — притана [138] Афинский Совет Пятисот делился на десять «пританий» по 50 человек, каждая из которых по очереди председательствовала в Совете в течение 1/10 года. в тяжкую пору военных неудач.

Тяжело приходилось афинянам как никогда, ибо вовсе развалился Морской союз, и Афины сражались один на один со спартанцами и помогавшими им персами. И терпели афиняне поражение за поражением, и крупнейшее из них — у мыса Нотий [139] В Ионии. , где спартанский полководец Лисандр потопил немалое число афинских кораблей; не оправдал надежд и всеобщий любимец Алкивиад: ему хотя и удалось разбить ионянский флот у острова Андроса [140] Один из Кикладских островов Эгейского моря. , но ни сам Андрос, ни остров Хиос покорить не сумел, а значит, из войны, как обещал, Ионию, не вывел.

И раздраженные неудачами афиняне ожесточились до того, что даже пленных эллинов нередко обращали в рабство, а то и казнили, а тем, кого оставляли в живых, было решено по совету стратега Филокла отрубать большой палец на правой руке, дабы могли они быть гребцами, но не копьеметателями; и тот же Филокл, захватив однажды два вражеских корабля, приказал плененных матросов живыми сбросить в пропасть.

И не радовали афинян редкие военные успехи, так что, когда, с великим трудом снарядив последние сто десять триер (экипажи которых набирали даже из метеков и рабов с обещанием дать тем и другим право гражданства) [141] Метеки — поселенцы, иногородние по рождению, но живущие в Афинах и потому считавшиеся неполноправными. , вышли афиняне в море и в сражении у Аргинусских островов [142] Острова у западного побережья Малой Азии. разбили вражеский флот, потопив девять из десяти спартанских кораблей и шестьдесят кораблей их союзников, в Афинах вместо ликования потребовали судить одержавших победу стратегов, обвинив их в святотатстве.

Святотатство же стратегов заключалось в том, что из-за сильной бури, разразившейся после сражения, не сумели они ни тонущих сограждан спасти, ни погибших подобрать, дабы их похоронить, как то предписано религиозным обычаем.

Когда же вернулись стратеги домой — шестеро из десяти, ибо остальные предпочли отсидеться пока что за морем, — то демагог Калликсен и четверо других обвинителей потребовали в нарушение закона [143] Специальным постановлением народного собрания (так называемая «Псефизма Каннона») требовалось, чтобы дело каждого обвиняемого рассматривалось отдельно. , приговорить огульно всех стратегов к смерти.

И оказались в числе обвиняемых стратеги Аристократ и младший Перикл, только что похоронивший мать, Аспасию, до конца своих вдовьих дней посвящавшую себя воспитанию сына. И как ни доказывал Сократ, обращаясь к Собранию, незаконность огульного суда над стратегами, как ни упрекал сограждан в неблагодарности по отношению к Аристократу, которому обязаны в свержении «Четырехсот», как ни упрашивал пощадить, хотя бы из почтения к светлой памяти Перикла, единственного сына его, — никто и слушать не хотел. И тогда сказал Сократ галдящим афинянам с укоризной:

— Афиняне! Вы же счастливые победители, а не несчастные побежденные! Зачем же вам творить несправедливость, подвергая казни тех, кто принес вам победу?..

И потонули слова благоразумия в неистовых выкриках, топоте и свисте, и скорые на расправу афиняне стали слать угрозы Сократу и поддержавшему его Ферамену привлечь к ответственности заодно и их, чтобы-де не противились воле большинства.