Феликс Дан - Схватка за Рим

«Но в память моей тридцатилетней дружбы я хочу предостеречь и, если еще возможно, спасти тебя, потому что любовь еще не угасла в моем сердце, и я хотел бы оказать тебе последнюю услугу. Ты обвинил Велизария в измене Юстиниану, а тот посадил его в темницу и велел ослепить, я не мог ничем помочь ему. Но его спас Нарзес, этот великий человек. Когда Велизария схватили, Нарзес был в Никомидии, куда врачи отправили его на купанья. Узнав приговор, он тотчас поспешил в Византию и послал за мной. «Ты знаешь, – сказал он мне, – что заветным желанием моим всегда было – победить Велизария. Но победить в открытой борьбе, на поле битвы, а не посредством лжи и клеветы. Идем – ты, его первый друг, и я, его первый враг, – и мы попытаемся вместе спасти этого несчастного». И он отправился к Юстиниану, ручался ему за верность Велизария, но тот ничего не хотел слушать. Тогда Нарзес положил перед ним свой жезл главнокомандующего и объявил ему: «Слушай, что я тебе скажу: если ты не уничтожишь приговора и не велишь заново расследовать это дело, то я бросаю службу, и ты таким образом в один день лишишься обоих своих полководцев. Посмотрим, кто будет тогда защищать твой трон от готов, персов и сарацин». Юстиниан испугался и попросил три дня на размышление, Нарзес же получил право просмотреть со мной все обвинительные акты и видеться с обвиненным. В течение этих трех дней Нарзесу удалось достать твое письмо к императрице Феодоре, в котором ты излагаешь подробно план, как погубить Велизария. Невинность его была, таким образом, вне сомнений, и Юстиниан сам спустился к нему в темницу, со слезами на глазах обнял его и вывел оттуда. Но то же письмо ясно доказало также и твою давнюю связь с Феодорой. Она отравилась, боясь гнева императора. А тебя Юстиниан поклялся погубить: каким образом – не знаю. Но я знаю наверное, что Нарзес имеет тайные приказания на этот счет. Итак, беги, спасайся».

Цетег бросил письмо и несколько раз прошелся по палатке.

– Как слаб сделался ты, Цетег! – сказал он, наконец, самому себе. – Так взволноваться из-за потери одной дружбы! Разве ты не потерял Юлия задолго до его смерти? И однако же продолжаешь жить и бороться! А этот Нарзес, которого все боятся, – неужели он действительно так опасен? Этого не может быть! Ведь он слепо доверил Рим мне и моим людям. Во всяком случае, теперь я знаю, что мне нужно. Сегодня же еду в Рим, не обращая внимания на то, что Сифакс подслушает у купальни Нарзеса.

Между тем, в палатку вошел Иоанн.

– Префект, – сказал он. – Твоя храбрость известна всем, и я пришел к тебе с почетным предложением. Я и мои товарищи привыкли к быстрым действиям под начальством Велизария, и благоразумная медлительность Нарзеса надоела нам. Если бы нам удалось овладеть входом в это ущелье…

– Да, если бы! – засмеялся Цетег. – Но Тейя недурно охраняет его.

– Вот потому-то мы и решили, что он должен умереть, этот Тейя. С его смертью готы недолго продержатся. И вот мы – человек пятнадцать лучших стрелков – заключили клятвенный союз против него. Как только наступит его очередь охранять вход, мы все – один за другим, по очереди, потому что тропинка, ведущая к ущелью, так узка, что только один человек может идти, – пойдем против него. Передний вступит в единоборство, остальные будут держаться насколько возможно ближе к нему, чтобы заступить его место, как только он падет, или следовать за ним в проход, если ему удастся убить Тейю. Хочешь присоединиться к нашему союзу? Ведь ты также ненавидишь этого чернокудрого героя?

– Охотно, пока я здесь, – ответил Цетег. – Но я скоро уезжаю в Рим. Странная улыбка промелькнула на лице Иоанна. Цетег заметил ее, но объяснил неверно.

– Ты же сам говоришь, – сказал он Иоанну, – что моя храбрость не подлежит сомнению. Но у меня есть дела более важные, требующие моего присутствия в Риме. Гибель же готов все равно неизбежна.

– Хорошо. В таком случае исполни мою вторую просьбу: пойдем в мой лагерь. Оттуда с вершины холма сквозь расщелину в скале видно, хотя немного, что делается у готов. Сегодня нам показалось, что готы как будто затевают что-то. Пойдем, посмотрим, не ошибаемся ли мы. Только не говори Нарзесу о нашем союзе.

– Хорошо, идем, – ответил Цетег, и оба отправились. Придя туда, Цетег несколько времени смотрел на лагерь готов и затем закричал: «Они приготовилис к нападению! Нет сомнения!»

– А как ты думаешь, – быстро спросил Иоанна молодой, очевидно, недавно прибывший из Византии командир, которого Цетег не знал, – могли бы новые машины достать отсюда варваров – те машины, что были последним изобретением Мартина, а мой брат повез их к Риму?