Константин Бадигин - Кольцо великого магистра (с иллюстрациями)

Колокол ударил восемь раз, в крепости сменялась стража. Великий магистр поднял голову и невольно стал прислушиваться. Где-то раздавались шаги, звенело оружие, слышались голоса. Скоро все стихло. Цольнер взял янтарную королеву, подержал ее в волосатых пальцах и поставил на новую клетку.

— Что с тобой, Конрад? — вкрадчиво сказал священник. — Я возьму ее пешкой.

Великий магистр спохватился и вернул королеву.

— Лезет всякое в голову! — усмехнувшись, он шевельнул одним усом. — Мне вдруг представилось, что Польша окрестила Литву у нас под носом и стала сильным государством.

— Но ведь это невозможно, брат мой, — ответил духовник. — И не следует думать о том, что благодаря милости господа нашего не может совершиться. В Польше великая смута и безвластие.

— Меня беспокоит герцог Ягайла, — продолжал магистр. — Можно ли ему верить? Он отдал нам Жемайтию, но все осталось по-прежнему. Он обещал через четыре года крестить Литву. Сбудется ли сие?

Великий магистр встал с кресла и прошелся по спальне.

— Мне безразлично, что будет с Литвой, — сказал он, круто остановившись, — ордену нужна Жемайтия от моря до реки Дубиссы. Эта языческая страна не дает соединиться немецким землям. Пока кунигасы будут греметь оружием, нам грозит опасность. А Литва? Пожалуй, даже лучше, если она станет православной — это сохранит равновесие, — лишь бы ее не захватила Польша. Но Жемайтия должна принадлежать нам.

Брат Симеон отпил из кувшина, крякнул, вытер полотенцем губы.

— Хороши французские вина, ничего не скажешь… Однако его святейшество папа римский думает о Литве иначе. Недаром он включил Литву в гнезненское епископство. Тем самым он дал право Польше крестить ее.

— Его святейшество часто сует нос не в свои дела! — зло сказал Конрад Цольнер. — Право крестить язычников орден не уступит даже папе. Мы показали свою твердость в деле с дерптским епископом. Папа проклял орден, а что изменилось? Пусть попробует тронуть нас хоть пальцем!.. — В голосе магистра послышалась угроза.

— А ты уверен, Конрад, — перебил духовник, — не подслушивает ли кто-нибудь? У стен могут быть самые настоящие уши.

Великий магистр махнул рукой, однако стал говорить тише.

— «Папа, папа»! — с раздражением продолжал он, расшевеливая кочергой дымящиеся поленья в камине. — Его святейшество должен знать, что крестить Литву — это не просто отслужить мессу и помахать кропилом… Языческая Литва и Жемайтия — жирный пирог, сулящий крестному отцу многие выгоды.

Брат Симеон еще раз отхлебнул из кувшина. Кончик его носа покраснел и вспух. Великий магистр с неудовольствием посмотрел на приятеля.

— Не много ли, брат? — сказал он. — Ты пьешь вино, словно в молодые годы.

— Пусть это тебя не волнует, Конрад, мой грешный сосуд еще достаточно крепок… Я хочу предостеречь тебя: папа прекрасно знает о решимости ордена крестить Литву и Жемайтию. Вспомни, что Венгрия тоже тщилась стать крестным отцом, однако папа избрал Польшу. Его святейшество всегда делает только то, что ему выгодно.

Духовник снова потянулся к вину, но Цольнер положил на кувшин волосатую руку. Засверкали драгоценные камни на многочисленных перстнях, но ярче всего горели алмазы на волшебном кольце магистра.

— Довольно, — тихо сказал он. — Польша?! Посмотрим, как еще повернутся события. Алчные паны из Кракова любят загребать жар чужими руками. Пока орден проливает во славу святой девы Марии кровь своих братьев, поляки вымаливают у папы разные льготы и привилегии. На этот раз папа уверен, что вместе с Литвой он сможет привести в католичество русских… Вот здесь и зарыта собака, — помолчав, добавил магистр. — Но напрасно его святейшество надеется, он не знает русских.

Великий магистр почувствовал жажду и приник своей бородищей к кувшину.

— Умеют французы делать вино, ухаживать за женщинами и еще воевать, — сказал он, отдуваясь и обтирая рукой усы, — это у них не отнимешь… Его святейшество борется за первое место под солнцем, и главное для него — сокрушить восточное христианство. Все, что играет ему на руку, он будет поддерживать. Если смотреть с этой стороны, то папе выгоднее поддерживать Польшу. Среди славянских племен она одна крепко держит католическое знамя, и польские ксендзы больше католики, чем сам папа. Они, по сути дела, и правят страной. А мы с тобой немцы, у нас другие помыслы…

Брат Симеон усмехнулся:

— Ладно, Конрад, довольно об этом, закончим игру.

Но сегодня великий магистр не мог сосредоточить свои мысли на шахматной доске и проиграл партию.