Merlin - Olivier

Еще одно популярное название возникло в меню и закрепилось в веках благодаря прибывшему на свадьбу капитан-лейтенанту Шпанбергу, дальнему родственнику одного из офицеров, участвовавшего в экспедиции Беринга. Староста, озабоченный отсутствием в описаниях Геродота названия северного народа, втыкавшего лучины в китовий жир, рискнул обратиться к этому достойному офицеру с соответствующим вопросом. Получив довольно исчерпывающий ответ, приступил к написанию в меню названия «мороженое эксимосское молоко». Однако, не дописав строку до конца, был отвлечен каким-то к делу не относящимся вопросом, и «мороженое эскимо» вписалось в анналы мировой кулинарии.

Естественно, в меню попали и «грузинские» цыплята табака, и «кавказские» шашлыки…

Последнее достойное упоминания «национализированное» изобретение дружного коллектива Бабынинской кулинарной команды к самому торжественному обеду прямого отношения не имеет, но обязано своим появлением именно ему.

Местная сельская поросль каким-то образом прознала про случайное изобретение кузнеца Василия в области прохладительных напитков. В связи с постоянным неурожаем цитрусовых в деревенских садах и соответсвенно отсутствием кислого сока лимона пацаны совершенно самостоятельно наловчились добывать лимонную кислоту из обильно произрастающего щавеля. Однако, так как прямого доступа к сахару в связи с ограниченностью его производства мальцы не имели, они умудрились запастись подсластителем несколько иным путем. Помогая матерям в варке варений, они, с разрешения молодого, а потому понимающего их интересы, француза, монополизировали право на получение сладких пенок. Но так как пенки обычно снимались с приличной долей сиропа, юные таланты умудрились поднакопить несколько приличных бутылей разнообразных сладких сиропов для будущих нужд.

Поскольку в день свадебного торжества уже пошли первые ягоды и сезон нового варенья был не за горами, мальцы решили слегка подзаработать на удовлетворении нужд богатых гостей. Так как кроме застолья, свадьба предполагала ряд иных мероприятий, далеко не бедные гости долго фланировали по окрестностям усадьбы и временами испытывали жажду. Таким гостям предприимчивая молодежь и предлагала не месте возникновения желания стакан содовой воды с сиропом (за три копейки) или без сиропа (за одну). Цена конечно была грабительской (ведро молока стоило полушку), но народ подобрался небедный да и расценивал побор как форму благодарности за пиршество.

Одним из благоприобретателей пузырящийся воды с сиропом оказался и ранее упоминаемый князь Логидзе. С детства ничего, кроме вина, не пивший, он был приятно удивлен аттрактивностью напитка. Вдобавок он обратил внимание и на несомненную успешность бизнеса юных предпринимателей. Спустя месяц после свадьбы князь подал в отставку. Вспомнив, что недалеко от родного дома из горы вытекает такая же пузырястая вода, он организовал перевозку оной в плотно закупоренных бутылях в Москву, где, на площади Белорусского вокзала открыл павильон по продаже газированой воды с сиропом под гордым названием «Воды Логидзе». Поскольку выяснилось, что Белорусский вокзал еще не построен и приток покупателей хотя и немал, но менее ожидаемого, а затраты на перевозку пузырей в бутылках оказались напротив более планируемых, заведение под аналогичным названием и аналогичного назначения князь открыл и в Тифлисе, поближе к источнику и жаркой погоде (московский же павильон оставил как представительство фирмы в столице). Фирма процветала почти сто семьдесят лет, да и сегодня это гордое имя напоминает прежде всего о Грузии, а не крохотной деревушке под Смоленском…

Но все вышеперечисленное произошло либо чуть ранее, либо позже дня бракосочетания Петра Анатольевича и Анастасии Никитичны.

Сам же день свадьбы дал одно из наиболее широко известных изобретений в деле массового прокорма человечества. И было бы просто непростительно не упомянуть о нем в нашем исследовании.

Изобретение было обусловлено целым рядом весьма существенных обстоятельств. Во-первых, давно уже прошли те времена, когда цари-самодуры запросто отбирали вотчины у одних бояр и тут же дарили их другим. Во-вторых, далеко не каждый день русские офицеры получали иноземные баронские титулы. Так что Петр Анатольевич был личностью, в некотором роде, исключительной. И естественно, что его бракосочетание вызвало широкий резонанс в дворянских и помещичьих кругах, что привело к массированному наплыву гостей не только из соседских деревень, но и со всей бескрайней России.