Валерий Шумилов: ДЕНЬ ПОСЛЕДНИЙ

А сейчас? Ведь немцы вошли в Минск на седьмой день войны…

Почему?

Гитлер опередил – застал советские армии и корпуса в полуразобранном состоянии, двигавшимися и сосредотачивающимися у границы в наступательные группировки. Не подготовленными к обороне и не успевшими перейти в наступление. Теперь немцы били их по частям.

Сталин опоздал.

Теперь Германия на весь мир трубила о том, что она опередила Советскую Россию в стратегическом развертывании войск, что она нанесла превентивный удар (это было заявлено еще в ноте германского правительства об объявлении войны, врученного утром 22 июня Молотову немецким послом Шуленбургом). Мир не верил, как, естественно, не верил и советский народ.

Сталин был удивлен. Из реакции на нападение фашистской Германии, представшей всему миру, как ничем неспровоцированная агрессия, он понял, что в случае действительного нападения СССР на Германию, агрессором в самом худшем виде могли бы представить саму Советскую Россию. Но почему?

Да, Сталин и высшее руководство РККА планировали начать превентивную войну против фашистской армии 12 июня 1941 года, но потом перенесли дату на вторую половину июня – начало августа: не укладывались в графики железнодорожные перевозки, а также запаздывало доукомплектование передового эшелона войск. А тут еще и майский перелет заместителя фюрера Гесса в Англию насторожил: а ну как фашист договориться с коварным Альбионом, который сейчас возглавлял старый антисоветчик Черчилль? И в момент перехода Рабоче-Крестьянской Красной Армии в наступление в Европе образуется единый антисоветский фронт с Германией и Англией во главе? А как же! – ведь СССР, нанеся превентивный удар, будет выглядеть в глазах всего мира чистым агрессором!

Сталин уперся в стол невидящими глазами: разве СССР был бы не прав, если бы напал первым? Какой у советского государства еще оставался выход? Готовить оборону на укрепрайонах и ждать, как Франция, нападения сильнейшего противника? Ну, пусть бесноватый бы не напал, но что было бы дальше? Гитлер прибрал бы к рукам остатки Европы, Англию, колонии, совместно с Японией прикончил бы США, а потом, имея в распоряжении ресурсы четырех континентов, и с армиями-сателлитами всех стран мира со всех сторон обрушился бы на СССР. – Конец!

Разве что Гитлер удовлетворился бы одной Европой, включая Англию (или замирился бы с нею). Но можно ли тогда представить совместное существование огромной всеевропейской фашистской империи и Страны Советов?

И еще. Разве это не было бы их долгом, долгом мирового коммунистического движения, поставившего перед собой цель освобождение людей труда от цепей капитала, – да что там говорить! – долгом просто честных людей, восстающих против любого насилия человека над человеком! – освободить попавшие под ярмо фашистского рабства европейские страны? Без всяких высоких слов – в рабство: немцы обращались с оккупированными народами, как с колониальными туземцами.

Что же, они должны были трусливо сидеть за укреплениями и дрожать, а Германия продолжала бы строить свою рабовладельческую империю, убивая, сжигая, уничтожая… Слабоумные ляхи отказались от союза с СССР («С немцами мы потеряем свободу, с русскими – душу», – так, кажется, сказал один из этих польских недоумков) и вот: немцы несчетно убивают поляков, охотятся за остатками польской интеллигенции, по планам нацистской Германии территория Польша вообще должна быть очищена от славянских недочеловеков. Отвергли руку помощи Сталина – получите топор Гитлера. За что, как говорится, боролись…

Впрочем, это относится и к нему, товарищу Сталину. Что хотел сделать – получил сам: нападение…

Реалии начавшейся войны показывают: даже приведя войска в полную боевую готовность и создав глубокоэшелонированную оборону (насколько это было возможно на трехтысячекилометровом фронте!), советские войска все равно не сдержали бы немцев и были бы разрезаны вклинившимися во фронт танковыми армиями противника (как это было в Польше и во Франции). Вот разве что потерь было бы меньше, но отступать все равно бы пришлось. Сталин был прав (и с ним был согласен и Генеральный штаб РККА) – только нанесение первого удара гарантировало войска первых эшелонов от разгрома.

Прав тот, кто ударит первым…

Убедившись в провале миссии Гесса, подготовка к превентивной войне стала проводиться прямо-таки лихорадочными темпами. Но никто просто не думал, что Гитлер решиться на авантюру…