Джек Уайт - Рыцари света, рыцари тьмы

Спустившись по спиральному сходу, рыцари оказались на каменной площадке. В нескольких шагах от них, в полу, темнело отверстие, где сузившаяся лестница продолжалась, уводя еще ниже, в подвалы. Полированные мраморные плиты остались позади, и пол из песчаника приглушал шаги. Спутники прошли между двух неподвижно застывших безмолвных стражей, не удостоив их взглядом. Не отвлеклись они и на осмотр загроможденной столами пиршественной залы: все их внимание было устремлено к цели предстоящего посещения.

Спустившись еще на один пролет и собираясь свернуть влево, Сен-Клер снова обратился к юноше:

— Поверь, мой юный Гуг, ты даже не представляешь, как ты должен быть счастлив, живя здесь, среди благонамеренных людей, не помышляющих всякий час, как бы тебя убить.

Прежде чем двинуться дальше, вниз по следующему пролету, Сен-Клер оглянулся, и на этот раз его зубы и вправду блеснули в усмешке.

— Кое-кто, разумеется, мечтает об этом — я имею в виду, тебя убить, — но это лишь предположение, ведь враги найдутся везде, где бы человек ни жил. Тем не менее во Франции любой преспокойно спит в своей постели, тогда как в Англии тому же франку, независимо от его положения, постоянно что-нибудь угрожает, даже если он в своем доме, потому что для англичан что франки, что нормандцы — все едино. Возможно, это преувеличение, но к тому все идет, поскольку все франкские воины в нынешней Англии состоят на службе у нормандского владыки. Ты, наверное, удивишься, если я скажу, что редко мне приходится выезжать куда-либо без полного боевого снаряжения. Пальцев одной руки хватит, чтоб перечислить все подобные случаи с тех пор, как я навещал вас в прошлый раз.

Они достигли подножия последнего пролета, и Сен-Клер вопросительно изогнул бровь:

— Ну, вот мы и пришли. Готов ли ты?

Гуг смог только кивнуть, боясь выдать голосом тревогу, стеснившую ему горло.

Лестница три раза меняла направление, порой поворачивая вспять, и теперь низвела рыцарей на пять уровней от начала спуска, глубоко в замковое подземелье. Ступени последнего пролета были сработаны из дерева, но по прочности не уступали камню. Они были широкими и низкими, так что спускаться по ним было легко.

Наконец лестница окончилась узким преддверием с высоченным потолком — по сути, прямоугольным каменным колодцем, освещенным полудюжиной факелов, ниши для которых были выдолблены вдоль стен на высоте плеча. Ступени, тесно подогнанные в длину и в ширину, так же плотно примыкали с обеих сторон к голому камню высоких стен без единого оконца. Гуг в прошлый раз сам в этом убедился: ему едва удалось просунуть пальцы меж подступнями. Короткий проход, длиной не более чем в три шага, отделял подножие схода от массивных, обитых железом створ, преграждавших дальнейший путь так же основательно, как лестница — отступление.

Гуг имел достаточное представление о том, что происходит в этом потайном месте отцовского замка, чтобы догадаться об идущих полным ходом приготовлениях к завтрашнему ночному собранию. В противном случае крутая узкая лестница была бы замаскирована, скрыта от посторонних глаз, а деревянный пролет был бы и вовсе недоступен для спуска. Его бы подняли, словно трап, и стоймя прислонили бы к противоположной стене, перекрыв тем самым створы, тогда как подходящая по размеру каменная глыба, предусмотрительно обработанная таким образом, чтобы не отличаться от истертых массивных плит пола, была бы спущена сверху и закрыла бы провал. Никто даже не догадался бы, что у него под ногами — дальнейший спуск.

Сен-Клер подошел к дубовым створам и постучался в них рукоятью короткого кинжала — единственного оружия, которое имел при себе. Ожидая ответа, он обернулся к Гугу:

— Ты прожил здесь всю жизнь. Знал ли ты об этом подземелье до того, как тебя впервые привели сюда для посвящения?

— Нет, сир, — покачал головой Гуг.

— Ты, наверно, тогда удивился? Когда увидел, что в твоем родном замке есть помещение, о котором ты даже не подозревал?

— Да, к тому же такое огромное. Конечно, я удивился, мессир. Помню, как я был поражен.

— Неужели у тебя даже мысли не закрадывалось? Или каких-нибудь подозрений? Разве ты раньше не спускался в хранилища? Если честно, верится с трудом.

— Нет же, мессир, я много раз спускался сюда, но останавливался выше уровнем. В раннем детстве мы часто тут играли, когда на улице было слишком сыро или ветрено. Нам нравилось, что здесь так темно, пыльно и немного зловеще, хотя, конечно, совершенно безопасно. Но этот подпол был для нас просто пол, твердая земля… Никто из нас и не догадывался, что под ним что-то есть. Откуда нам было знать? Никаких признаков, указывающих, что внизу… будто бы там… что-то спрятано, скрыто от глаз.