Роберт Грейвз - Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно

— Сава отнесет нас вниз, к своему устью в Адриатическом море, за десять дней, — заявил он, — а оттуда до Коринфского залива не более семи дней пути по хорошей погоде.

На это Автолик мягко возразил:

— Нет, Навплий, это тоже не пойдет. Как-то троянцы в поисках янтаря поднимались по Дунаю настолько, насколько по нему можно было идти, но только через двадцать дней они достигли Железных ворот — каменного горла, с непроходимыми порогами.

— Я не верю, — снова сказал Навплий, — троянцы — прирожденные лжецы.

Тогда Медея властным голосом сказала:

— Автолик прав, заявляя, что «Арго» не сможет проплыть из моря в море водами Дуная и Савы. Ибо Сава не впадает в Адриатическое море, истоки ее в Альпах, и оттуда она течет на восток, впадая в Дунай. И все же Навплий прав, когда предлагает этот путь как самый безопасный. Мы отправимся в челноке и верхом на мулах, Ясон и я, взяв с собой Руно. «Арго» же пусть плывет обратно через Босфор.

Идас рассмеялся:

— Ха-ха, сударыня! Ты — истинная женщина! Ты намерена благополучно смыться со своим возлюбленным, со своими драгоценностями и с Руном, а нас оставить на милость троянцев и колхов.

Тут Эхион указал на Идаса своим посохом и торжественно призвал его к молчанию. Но Медее и не требовалась помощи вестника. Она ответила такой ярко-зеленой вспышкой своих глаз, что Идас накрыл голову плащом и сделал фаллический знак пальцами, чтобы отвести ее проклятие. Она сказала:

— Не веди себя подобно неблагодарному негодяю, Идас, Если Ясон и я останемся на «Арго» с Руном, мои соотечественники всех вас перебьют без жалости; ибо они полны решимости. Правда, я вам советую избавиться от нас и плыть как можно скорее в Салмидесс, что на берегу между Дунаем и Босфором, а там отдаться под защиту Финея, царя Тинии. Колхи побоятся его оскорбить, зная, что он может запереть Босфор и расстроить их торговлю с Троей; поэтому Калаид и Зет, его пасынки, — гарантия безопасности для вас, в то время как Ясон, Руно и я — основание предать вас жестокой смерти. Путешествие, о котором я говорю, будет суровым для женщины, особенно если ее нежили, как меня, — и все-таки я должна это совершить ради всех вас. Я могу потребовать помощи того скифского царя, на дочери которого женился царь Фикей: он — союзник моего отца и торгует с ним, давая янтарь и шкуры в обмен на нашу колхскую коноплю, полотно и другие товары. Не намерена я и отнять у вас славу героев, вернувших Руно в Иолк, на родину. Я рассчитываю, что вы обогнете Грецию и подберете нас в том месте, куда мы доставим Руно, а именно — в городе на острове Ээя в начале Адриатического моря, где правит сестра моего отца, царица Кирка. Из Ээи мы все вместе спокойно поплывем и Иолк.

На доводы Медеи невозможно было возразить, и поскольку Автолик и его братья, а также Фронт и его братья согласились, что устья Дуная можно достичь в течение двенадцати дней, если ветер будет попутный, Ясон отдал приказ:

— Да будет так!

Меланион, сын Фрикса, за два года до того совершил именно такое плавание и знал, как надо держать курс, проверяя его по солнцу в полдень и по Полярной звезде ночью. Следовало сразу взять на северо-запад, но он сказал, что надо учесть юго-западное направление течений, которые наиболее сильны в это время года. Ясон доверил ему руль.

Яркий свет вспыхнул в небе на северо-западе, словно огонь, и все прочли это как знак того, что Триединая Богиня одобрила их решение.

Когда десять дней спустя аргонавты совершили свою следующую высадку на берег, то был лесистый островок, не более мили в поперечнике, вдоль берега непрерывно тянулись низкие крутые скалы. Меланион обрадовался и сказал:

— Здесь расположена Левка, крупнейший остров в Черном море, не считая поросших тростником илистых отмелей в устьях рек. Мы идем четко по курсу, и только двадцать миль отделяет нас от главного северного устья Дуная.

По их подсчетам выходило, что сегодня — летнее солнцестояние. Тогда Авгий Элидский сказал:

— Я — жрец Солнца, и сегодня — мой праздник. Я должен сойти на берег и принести скромные жертвы великому светилу.

Сыновья Фрикса, которые тоже поклонялись Солнцу, сказали:

— Мы идем с тобой.

Сперва Ясон воспротивился. Он находился в раздражительном настроении и желал показать Медее, что он — капитан на «Арго» не только номинально. И все-таки он жаждал вздохнуть запах цветов и листьев и снова ступить ногой на твердую землю. Юго-восточный ветер, который принес их сюда, дул с большой силой сбоку, противодействуя огромным массам воды, устремлявшимся к Босфору, этот ветер поднял остроконечные волны наиболее непонятные из всех известных для моряков, ибо при них море клокочет, как вода в горшке. К счастью, ветер этот выдохся через два дня и уступил более мягким, южным и восточным ветрам, но весь день аргонавты вынуждены были лежать в дрейфе и спасаться от кораблекрушения, перевернув над бортами на носу мехи с дельфиньим жиром, который медленно вытекал наружу и ослаблял силу волн. Затем Аталанта сказала: