Роберт Грейвз - Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 2. Божественный Клавдий и его жена Мессалина.

— Пульс. Благодарю. Язык. Благодарю. Прошу прощения (он вывернул мне веки). Глаза несколько воспалены. Это излечимо. Дам примочку, чтобы их промывать. Небольшое западение век. Встань, пожалуйста. Да, детский паралич. Это, естественно, я вылечить не могу. Слишком поздно. Вылечил бы, пока не прекратился рост.

— Ты в то время был еще ребенком, Ксенофонт, — улыбнулся я.

Но он, казалось, меня не слышал.

— Преждевременные роды? Да? Я так и подумал. И малярия?

— Малярия, корь, колит, золотуха, рожа. Весь батальон отвечает «здесь!», Ксенофонт, кроме эпилепсии, венерических заболеваний и мании величия.

Он снизошел до мимолетной улыбки.

— Раздеться, — сказал он. Я разделся. — Ты слишком много ешь и пьешь. Это надо прекратить. Нужно поставить себе за правило вставать из-за стола с желанием съесть еще хотя бы один кусочек. Да, левая нога сильно высохла. Советовать моцион бесполезно. Обойдемся массажем. Можно одеться.

Он задал мне еще несколько вопросов более интимного свойства, причем по его тону было ясно, что он заранее знает ответ и спрашивает лишь для порядка.

— Пачкаешь подушку слюной по ночам?

Я сконфуженно признался, что он не ошибся.

— Приступы внезапного гнева? Непроизвольное сокращение мышц лица? Заикание, когда ты смущен? Периодическое недержание мочи? Временная потеря речи? Оцепенелость мышц, так что даже в теплые ночи ты нередко просыпаешься холодный и застывший?

Он даже пересказал мне содержание моих снов.

Я спросил, пораженный:

— А истолковать, Ксенофонт, ты их тоже можешь? Это, наверно, нетрудно.

— Да, — ответил он деловым тоном, — но это запрещено законом. Теперь, цезарь, я расскажу тебе про тебя. Ты можешь прожить еще немало лет, если захочешь. Ты слишком много работаешь, но этому я, вероятно, не в состоянии воспрепятствовать. Рекомендую как можно меньше читать. Усталость, на которую ты жалуешься, вызвана в основном перенапряжением глаз. Пусть все, что можно, тебе читают вслух. Пиши тоже поменьше. После обеда отдыхай по крайней мере час, не кидайся бегом в суд, как только проглотил последний глоток десерта. Нужно найти время для массажа — по двадцать минут два раза в день. Тебе требуется хорошо обученный массажист. Лучшие массажисты в Риме — мои рабы. Лучший из них Харм. Я дам ему специальные указания. Если мои правила будут нарушены, полного излечения ожидать нельзя, хотя лекарство, которое я пропишу, принесет значительную пользу. Возьмем, например, боль под ложечкой, на которую ты жалуешься, — мы зовем это «сердечный приступ»; если ты будешь пренебрегать массажем и переедать, да еще торопиться при этом, то стоит тебе разнервничаться по тому или иному поводу, этот приступ наверняка повторится несмотря на мое лекарство. Но следуй моим указаниям и будешь здоров.

— А что это за лекарство? Его трудно достать? Придется ли посылать за ним в Египет или Индию?

Ксенофонт позволил себе издать короткий скрипучий смешок.

— Нет, всего лишь на ближайшую пустошь. Я принадлежу к гомеопатической школе, возникшей на Косе. Я уроженец Коса, мало того, потомок самого Эскулапа. [58] Я уроженец Коса… потомок самого Эскулапа. — Врачи косской медицинской школы считались одними из лучших в античности и, по традиции, возводили свое происхождение к богу врачевания Асклепию. Великий Гиппократ (ок. 460–370 г. до н. э.) также был уроженцем острова Кос. (Комментарий C. Трохачева) На Косе мы делим все болезни по их лекарствам; по большей части это лекарственные травы. Если их употреблять в больших количествах, они вызывают симптомы болезни, которую они же излечивают, если их принимать в небольших дозах. Так, если ребенок старше трех-четырех лет мочится в постель и проявляет другие признаки кретинизма, мы говорим: «У этого ребенка „одуванчиковая болезнь“». Если съесть много одуванчиков, это приведет к таким же симптомам, а ложечка отвара из них избавляет от болезни. Стоило мне войти в комнату и увидеть, как дергается у тебя голова и трясутся руки, услышать, как ты чуть заикаешься, приветствуя меня, и как резко звучит твой голос, я тут же сделал вывод. «Типичная „бриония“, — сказал я себе. — Отвар брионии, массаж, диета».

— Что? Обыкновенная бриония?

— Она самая. Я напишу инструкцию, как ее готовить.

— А молитвы?

— Какие молитвы?

— Разве ты не назначаешь специальных молитв, которые надо читать, когда принимаешь лекарство? Все остальные врачи, которые пытались меня лечить, назначали мне специальные молитвы, чтобы я повторял их, когда готовлю и принимаю лекарства.