Роберт Грейвз - Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 2. Божественный Клавдий и его жена Мессалина.

Сила сказал хмуро:

— Вы — евреи, а я — всего лишь презренный самаритянин, так что, видимо, ваше посещение для меня честь. Но я вот что скажу вам о нас, самаритянах: мы ценим свободную речь и честные поступки превыше того мнения, хорошего или плохого, которое наши соседи евреи соблаговолят иметь о нас. Что до моего бывшего друга и господина царя Ирода Агриппы, если он страдает от мук, пусть винит самого себя за то, что не слушал моих советов…

Хелк обернулся к царю Ироду Поллиону:

— Смерть?

Сила спокойно продолжал:

— Три раза я спасал ему жизнь, но на этот раз я ничего не могу для него сделать. Его судьба в руках Всевышнего. А что до его дружбы, как вы назовете друга, который…

Хелк выхватил дротик у солдата, стоявшего у дверей на страже, и вонзил в живот Силе. Тот и не пытался увернуться.

Он умер в тот самый миг, когда, измученный пятью днями непрерывной боли, к несказанному горю и ужасу всего еврейского народа, умер на руках Киприды сам царь Ирод Агриппа.

К этому времени то, что произошло с Иродом, ни для кого не было тайной. Казалось, проклятие распространилось на всех евреев и они лишились всякой силы духа. Греки ликовали. Полки, которым по приказу Ирода Хелк вернул оружие, вели себя самым бесстыдным и мерзким образом. Они напали на дворец и схватили Киприду и ее дочерей, намереваясь провести их в шутовской процессии по улицам Кесарии. Киприда выдернула из рук солдата меч и убила себя, но девочки были вынуждены надеть вышитые платья и сопровождать греков, мало того — присоединиться к гимнам, в которых те благодарили богов за смерть их отца. А потом девочек отвели в полковые бордели и там, на крышах домов, подвергли самому грубому и непотребному насилию. И не только в Кесарии, но и в греческом городе Самарии на площадях устраивали пиры, и греки, украсив головы гирляндами и умастив тела благовониями, пили и ели до отвала и провозглашали тосты, совершая возлияния Перевозчику. Евреи даже не пытались поднять на них руку или возвысить голос в знак протеста. Нельзя идти против закона и оказывать помощь тому, кого проклял Бог. Они считали, что Божье проклятие поражает не только самого человека, но и его детей. Дочерям Ирода было всего шесть и десять лет, когда над ними так надругались.

Сегодня ровно десять лет со дня смерти Ирода, и я расскажу, как можно короче, о том, что произошло на Востоке за эти годы; хотя Восток не представляет теперь особого интереса для моих читателей, добросовестность не позволяет мне оставить ниши в этом повествовании. Марс, услышав о смерти Ирода, тут же приехал в Кесарию и восстановил там порядок, так же как и в Самарии. Он назначил во владения Ирода временного губернатора, некоего Фада, римского всадника, который вел коммерческие дела в Палестине и сам был женат на еврейке. Я утвердил это назначение, и Фад принялся действовать с надлежащей твердостью. Оружие, розданное в свое время евреям, было возвращено Хелку не все; гилеадцы приберегли его, чтобы пускать в ход против восточных соседей, арабов из Раббот Амона; много оружия осталось у жителей Иудеи и Галилеи, где появились разбойничьи банды, приносящие стране немалый вред. Однако Фад с помощью Хелка и царя Ирода Поллиона, стремившихся доказать свою верность, арестовал вожаков гилеадцев, разоружил их приверженцев, а затем выловил одну за другой все бандитские шайки.

Союзные цари Понта, Коммагены, Малой Армении и Итурии последовали совету Ирода, переданному через брата, и вернулись под эгиду Рима, извинившись перед Варданом за то, что не пришли во главе своих армий на встречу с ним у границ Армении. Однако Вардан продолжал двигаться на запад: он твердо решил захватить Армению обратно. Марс послал ему из Антохии строгое предупреждение, где говорилось, что война с Арменией повлечет за собой войну с Римом. После чего царь Адиабены сказал Вардану, что не станет присоединяться к походу, так как его дети находятся в Иерусалиме и римляне схватят их в качестве заложников. Вардан объявил ему войну и уже готов был вторгнуться на его территорию, когда услышал, что Готарз собрал новую армию и возобновил свои претензии на парфянскую империю. Вардан повернул назад, и на этот раз бой между братьями на берегах реки Харинды, неподалеку от южного побережья Каспийского моря, шел до победного конца. Готврз был разбит и спасся бегством в страну даханцев, лежащую в четырехстах милях к востоку. Вардан преследовал его по пятам, но, разбив даханцев, его победоносная армия, как он ни настаивал, отказалась идти дальше, поскольку он вышел за пределы империи. Вардан вернулся на следующий год и уже был готов вторгнуться в Адиабену, как был убит парфянской знатью: его заманили в засаду, когда он был на охоте. Я вздохнул с облегчением, узнав, что его убрали с пути. Вардан был человек очень способный и на редкость энергичный.