Виктор Юнак - Дань кровью [Роман]

Там не оставалось большой рати, но там были неприступные стены.

Когда об этом доложили князю Лазарю, он тут же повернул свое войско к Ужице и обложил эту крепость. Осада предстояла долгая, ибо сама природа позаботилась о том, чтобы сделать эту крепость неприступной. Высокие каменные стены с трех сторон омывались водой реки Цетине и лишь северная сторона была более-менее уязвимой. Но именно поэтому здесь возвышалась большая многоугольная башня, вокруг которой и расположилась верхняя часть города, его детинец. Для того чтобы у защитников было достаточно воды, построена нижняя часть города, стены которого шли вдоль реки. Город же, словно нимфа, выросшая из воды, возвышался на скале. Полукруглая башня с квадратной башенкой наверху продолжалась извивающейся стеной, опоясывающей гору вплоть до средней части города в форме прямоугольника. На этом большом, выложенном крупными каменными плитами плато стояли дома жителей и хозяйственные постройки. Три башни защищали подступы с поля. На самом высоком месте — шестиэтажная бастионная башня, а рядом — защитная башня. Такую крепость предстояло взять князю Лазарю. Штурм за штурмом накатывался на Ужице, ливень огненных стрел несколько дней подряд поливал город. При штурме Ужице впервые в сербских землях применил князь Лазарь такое грозное оружие, как пушка, приобретенная им в Дубровнике совсем недавно. И вот уже на стены полетели каменные ядра. Это во многом и предопределило успех осаждавших. Вконец обессиленные ужичане после недельной осады открыли ворота наполовину выгоревшего города и сдались на милость победителя.

Мудрость народная потому и мудра, что на все случаи жизни имеет свое толкование. К примеру, если в народе говорят: «Беда не приходит одна», — значит готовься принять на себя шквал ударов судьбы. Нечто подобное довелось испытать на себе в 1373 году братьям Балшичам. В начале года умер Стратимир, старший брат, не доживший совсем немного до светлого часа падения жупана Николы Алтомановича. Похоронив брата, Джюрадж и Балша, собрав войско, ринулись занимать Требине и Конавле, не без оснований опасаясь, как бы то же самое не предпринял бан Твртко. Джюраджу, наконец, удалось договориться и с Брюкнером, который вместе со своими рыцарями, прельстившись златом зетских великашей, перешел к ним на службу. Хоть и изрядно поредевшее и постаревшее, это рыцарское войско все еще представляло собою грозную силу и не каждый великаш мог похвастаться такими наемниками. Однако в самый неподходящий момент к Балшичам примчался на взмыленном коне и сам едва живой гонец от Карла Топии, албанского великаша, владельца Драча.

Женившись на родной сестре Балшичей Каталине, Карл Топия тем не менее далеко не всегда почитал родственные связи и не раз совершал набеги на владения своих шуринов. Впрочем, больше так — для острастки. Да и братьям доводилось бивать зятя. И все же коли общие дела и несчастья того требовали, все они — и Балшичи, и Топия — выступали всегда заодно, сообща. Вот и на сей раз они с искренней тревогой восприняли известие, принесенное гонцом, о том, что на Топию напали какие-то неизвестные рыцари, что они грозятся отбить у Топии Драч и захватить всю Зету и Албанию.

— Сколько их? — обеспокоено спросил Джюрадж.

— Много. Пока их никто не сосчитал, но один такой рыцарь, не раздумывая, бросается на десятерых наших ратников, и те бегут, словно куропатки, завидев когти ястреба, — гонец говорил, по-прежнему шумно вздыхая, и было непонятно, то ли он все еще никак не отдышится после быстрой скачки, то ли напавшие на них рыцари до сих пор вызывали у него такой трепет.

— Долго раздумывать здесь нельзя. — Джюрадж из всех братьев отличался быстротой ума и способностью мгновенно оценивать ситуацию, за что и пользовался уважением среди всей зетской и даже сербской властелы. — Придется мне, Балша, одному доводить дело до конца. Я оставляю себе в помощь Брюкнера, а ты с тысячью лучших ратников завтра же отправляйся в Драч. Мы свернем шею всякому, кто покусится на наши владения.

Однако здесь даже расчетливый и осторожный Джюрадж едва не просчитался.

Брат наваррского короля Людовик, герцог Наваррский, женился в 1365 году на Анне или Йованке, герцогине Драчской, представительнице семейства, чьей родовой вотчиной еще совсем недавно был албанский город Драч. Это семейство без всяких церемоний изгнал с насиженного гнезда набравшийся дерзости и силы Балша-старший с помощью трех своих сыновей-богатырей. Будучи весьма искушенным правителем и хорошим воином, Людовик не без оснований возмечтал вернуть (а точнее, присоединить к своим владениям) Драч и прилегающую к нему область. Однако это была задача-минимум. В дальнейшие его планы входил захват Зеты, где правили Балшичи, а затем и всего Рашского королевства, то есть Сербии. Для осуществления своих далеко идущих планов Людовик Наваррский начал собирать войско. Весной 1372 года он призвал к себе славившегося на всю Францию рыцаря Ингеррама из Куси. Вдвоем они заключили договор, в котором, в частности, значилось, что «Джюра Балшич и Карл Топий являются старыми врагами господина герцога» и для них был назначен откуп в тысячу дукатов в случае, если они попадутся в руки Ингеррама. Затем, вызвав из Гаскони шестьсот самых лучших и храбрых своих рыцарей, он направил их под начальством Ингеррама в Драч. Сам же Людовик направился в Апулию, где намеревался отдохнуть перед высадкой в Драче, но там неожиданно тяжело разболелся.