Инна Сударева - Ловите принца! (Щепки на воде)

— Ты кто? — спросил юноша, вернув бокал ее тонким маленьким пальцам.

— Элис. Я дочь Гая Гоша, единственная его дочь, — представилась девушка, снова опускаясь рядом с ним на постель.

— Боже мой, — пробормотал Мелин. — А я где? — он только сейчас осмотрелся и увидел, что находится в просторной и красиво обставленной спальне; правда, в ней наблюдался заметный избыток розового цвета — портьеры на окнах, подушки на диванах, гобелены на стенах — какая-то кукольная комната.

— В Бобровой усадьбе, в моей усадьбе. Папа мне ее на пятнадцатилетие подарил, — весело и довольным тоном повествовала фея.

— А твой отец где? — совершенно ничего не соображая, Мелин задал следующий вопрос.

— Папа развлекается в Красной пуще. Лагерь, солдаты, оружие… Фи, — Элис пренебрежительно скривила изящные губы.

— А как я здесь…

— Оказался? — предупредила очередной вопрос девушка. — Очень просто. Тебя привезли в повозке, такого больного, такого бледного — страх. А мне от отца привезли указание: заботиться о тебе, лорд Мелин. Вот я, стало быть, сижу и забочусь. Кстати, покажи: как там дела, — и, не дожидаясь разрешения, сдернула одеяло с груди юноши.

Мелин вспыхнул и дернул его обратно.

— Да ладно тебе, — фыркнула Элис. — Я твои раны каждый день осматривала. Если хочешь знать, я здорово разбираюсь во врачевании — меня матушка научила. Я такие травы знаю, такие мази умею делать — в миг все заживает. Спросил бы у папы: когда его Коприй ошибается или справиться не может, папа ко мне обращается. Вот так-то!

— Каждый день осматривала? — удивился юноша. — А сколько дней прошло?

— Ты уже дня четыре без памяти лежишь. То стонешь, будто у тебя живот болит, то зубами скрежещешь — аж мороз по коже.

— Как долго! — Мелин ужаснулся, бросился вон из постели. — Мне нужна одежда! Лошадь! Мой меч!

Он совершенно упустил из вида то, что болезнь могла его ослабить. Так и сталось: ноги подкосились весьма и весьма коварно, и Мелину ничего не оставалось, как вернуться к подушкам и одеялу.

— Вот глупый, — заметила Элис, поддерживая его под руку. — Тебе еще лежать и лежать.

— Возможно, — хмуро согласился юноша, — но завтра мне надо ехать.

— Завтра и поедешь, раз решил, — кивнула девушка, успокоительно улыбаясь. — А сейчас выбирай: сон или обед?

Мелин не смог не улыбнуться в ответ милой, забавной девушке, чем-то неуловимо напоминавшей Нину (наверное, юностью, хрупкостью). Он признался себе, что появление этой сияющей феи было весьма кстати: желание распрощаться с неудавшейся жизнью стало не таким острым. Да и живот заявил о себе требовательным урчанием — его давно не наполняли.

— Обед, — выбрал кронпринц.

— Молодец, волчонок! — похвалила его Элис. — Ты не пожалеешь: у нас сегодня — пироги с курицей! Нежнее не найти! — и резво прыгнула к шнурку звонка, чтоб вызвать прислугу.

— А почему ты меня волчонком называешь? — успел еще спросить Мелин.

— Потому что ты рычал во сне, — ответила девушка.

Насчет пирогов она не слукавила: румяные и аппетитно пахнущие результаты поварских трудов, которые доставили Мелину на резном березовом подносе прямо в постель, были великолепны. Тем более для оголодавшего больного. В общем, он объелся, а бокал чуть кисловатого белого вино заставил его почувствовать непреодолимую тягу вновь спать. Сопротивляться юноша не стал: расслабился в подушках и позволил глазам закрыться.

— Тебе хорошо? — спросила Мелина Элис, мягко дотрагиваясь указательным пальчиком до его плеча.

— Угу, — отозвался он, — Бобровая усадьба — отличное место. А ты — отличная хозяйка.

— Спасибо, — улыбнулась Элис и поцеловала его в щеку. — Спи спокойно.

Кронпринц ответил мирным сопением — уснул моментально. И поцелуя, похоже, уже не застал.

— Будешь спать столько, сколько я захочу, — девушка добавила в свою милую улыбку лукавой кривизны и одобрительно похлопала ладошкой по правому карману юбки: там лежал маленький пузырек с экстрактом из сонной травы.

Весьма заботливо поправив на больном шелковое одеяло, она бесшумной мышкой выскользнула из комнаты и прикрыла за собой дверь. При ее появлении со скамьи, что располагалась в коридоре у стены, встал бородатый мужчина, одетый для дальней дороги — в теплый полушубок и валенки.

— Передашь отцу, что у меня все схвачено, — властным голосом молвила юная леди Элис. — И я жду его приказа, чтоб выложить козырь.

— Да, госпожа, — бородатый поклонился и убежал.

Девушка, опять лукаво улыбаясь, повернулась к дверям, за которыми в тепле и мягкости розовых покрывал спал кронпринц Лагаро, и погладила косяк рукой: