Александр СЕГЕНЬ: Невская битва

Лет десять тому назад княгиня Евфросиния полу­чила в подарок от немцев книгу — некую писаную по-немецки повесть о горестях и страданиях кесарини Адельгейды, супруги кесаря Генриха, урожденной внучки Ярослава Мудрого Евпраксии Всеволодовны. Сия прекрасная Евпраксия была выдана замуж за бла­городного князя Генриха Штаденского, но муж ее ско­ропостижно скончался, и юная вдова поступила в мо­настырь. Игуменьей монастыря была родная сестра кесаря, и однажды, приехав к сестре в гости, кесарь пленился красою русской княжны, воспылал к ней страстью и ради того, чтоб жениться на Евпраксии, собственноручно до смерти погубил свою жену. Выйдя замуж за кесаря, Евпраксия получила новое имя — Адельгейда. Поначалу она была даже счастлива со своим вторым Генрихом, но тот тайно поклонялся вра­гу рода человеческого, совершал страшные обряды и водился с ведьмами, одна из которых, Мелузина, вознамерилась погубить Адельгейду-Евпраксию. Так начались страдания внучки великого киевского князя Ярослава. Бежав от изверга мужа, она долго скита­лась по разным странам, добиваясь развода, да так и не получила его. Затем она вернулась в родные края, но тут ее все прозвали волочайкой, не очень-то разби­раясь, зачем она сбежала от законного супруга. И бед­ная Евпраксия окончила дни свои послушницей при женской обители в Киеве, а за ее смирение и благость монахи удостоили ее чести быть похороненной у са­мых врат Киево-Печерской лавры.

Много слез пролила княгиня Евфросиния над пе­чальной повестью, а когда пришло время принять мо­нашеский постриг, по чудесному Божьему изволению и имя ей было дано в монашестве — Евпраксия, что значит по-гречески — «доброе дело». В простолюдье же имя Евпраксия произносилось попроще — Опрак-са, а переводя на русский язык — Добродея.

Когда князь Александр Ярославич отправился бить немцев на Чудское озеро, игуменья Иоанно-Бо-гословской обители Евпраксия денно и нощно моли­лась о нем перед иконой Солнечного Спаса. Так стра­стно и сильно молилась, что в самое утро, когда со­стоялось сражение, случилось чудо — Солнечный Спас явил игуменье лицезреть всю жизнь Александ­ра: от самого зарождения до самой смерти. Тотчас же она и призналась в том, что ей даровано было сие откровение, поведала обо всем, что ей стало известно о прошедшей жизни Ярославича, утаив грядущее, но провозгласив главное на тот день — что полно­стью сокрушит он немцев на льду Чудского озера, а многих из них и под лед пустит. Еще она предска­зала, что ждать его нужно не прямо сейчас, а ровно через две седмицы после битвы, в Великую субботу, в тот самый час, когда в Святом Граде Иерусалиме на Гробе Господнем загорается Благодатный Огонь. Отыскали и список хожения игумена Даниила во Святую Землю 137 , где нашли указание на день и час сошествия Благодатного Огня в Иерусалиме — после восьмого часа дня в Великую субботу 138 .

— А как она про Благодатный Огонь-то, а?.. — вновь с восхищением вспомнил недавние события пре­мудрый Елисей.

— Ну-у-у… Это — да-а-а! — закивал Юрята и даже прищелкнул пальцами.

— Великая прозорливица! — согласился Медведь, продолжая грести.

Все вышло так, как было в откровении игуменье Евпраксии. Сразу же после пятого апреля зарядили весенние дожди-снегоеды. Дороги все разбухли и рас­кисли, наполнившись вязкой кашей, состоящей из грязи и снега. Гонец прискакал на третий день с радо­стным сообщением о том, что «паде немца пятьсот тя­желых кметей и ритарей, а чуди бесчисленное множе­ство, а в плен руками пояша немцев пятьдесят нарочи­тых мужей, сильных воевод».

Счастливая весть так сильно обрадовала пскови­тян, что некоторые даже Великий пост себе отменили, и их потом обвиняли в том, что из-за такого непотреб­ства Бог не дает Александру дороги для скорейшего прибытия во Псков. До самой Лазаревой субботы дож­ди шли, весь снег поели дочиста, а в Вербное воскресе­нье засияло солнышко, дороги медленно стали просы­хать. В Великую пятницу новый гонец прискакал с из­вестием о том, что солнце-князь Александр уже в Изборске и завтра к полудню намечает прийти во Псков-город. С самого раннего утра в Великую субботу все духовенство псковское собралось в Иоанно-Бого-словской обители, и пред иконой Солнечного Спаса со­творили большой молебен, после чего икону отняли на время от гроба Ярославы Владимировны и понесли навстречу светозарному ирою 139 русскому. И прозорли­вая игуменья Евпраксия поставлена была идти впере­ди всех с серебряным крестом в тонкой ручке.