Жан-Луи Фетжен - Вуали Фредегонды

Удрученный видом окружающего зимнего пейзажа, Хильперик ехал на расстоянии от вереницы громоздких повозок, в которых сидели Одовера, дети и служанки, — чтобы не видеть их почти непристойно роскошных нарядов из пурпурного бархата и парчи, не слышать их болтовни, пения и смеха.

Любой из его свиты, несомненно, надеялся на смерть Хлотара, но их слишком явное ликование было для него невыносимо. Угрюмая тишина леса и размеренная поступь лошадей придавали процессии сходство с похоронной. Принц хотел настроиться на меланхоличный лад, сознавая, что его отец умирает, и попытался вспомнить что-нибудь доброе, связанное с ним, но так и не смог. Каждый при дворе Хлотара жил в постоянном страхе перед его убийственными приступами гнева, и невероятная жестокость, с которой он расправился со своим внебрачным сыном, Храмном, лишь усилила этот страх. Побежденный на поле боя королем и его старшими сыновьями, Карибером и Гонтраном, Храмн был заперт в соломенной хижине вместе с женой и двумя дочерьми, где его привязали к скамье и избивали палками до тех пор, пока тело не превратилось в бесформенную массу. Затем хижину подожгли, и все четверо сгорели заживо. С тех пор Хлотара охватило религиозное рвение — словно бы ужас всех его преступлений наконец стал ему очевиден, уже на закате дней. Для франков не было преступления, за которое не существовало бы своей виры , wergeld, и Хлотар, не слишком рассчитывая на Церковь и ее проповеди, очевидно, надеялся выкупить себе прощение. Как и его брат до него, он принялся щедро раздавать свои сокровища, жертвуя их бедным, и даже приказал построить базилику в честь Божией Матери и святого Петра в Круи, предместье Суассона. Все это в глазах самого младшего из его законных сыновей выглядело нарочитым и показным, без глубокого осознания своей вины и без истинного раскаяния, и делало короля еще более жалким. Принц не чувствовал никакого сожаления, разве что тайную смутную боль именно из-за того, что ничего не чувствует. Это было долгое путешествие по скверной лесной дороге, и он невероятно обрадовался, когда наконец смог уже на выезде из леса пустить коня галопом.

Забрызганный грязью до пояса, раскрасневшись от жгучего холода, Хильперик приостановил коня лишь на вершине холма, где была построена вилла, на некотором расстоянии от реки. Подобно своему отцу Хловису, Хлотар презирал города и гораздо охотнее жил в загородных поместьях, которых у него было множество во всех его владениях, — они напоминали небольшие крепости и были окружены земляными валами и бревенчатыми палисадами. Так было и здесь — в центре возвышалось здание, увенчанное высокой деревянной башней, служившее королевской резиденцией и одновременно крепостью, Вокруг, в постройках попроще, располагались воины королевского отряда — это было второе кольцо укреплений. За ними — хижины слуг, крестьян и рабов, а также хозяйственные службы: ткацкие, кузницы, ювелирные и кожевенные мастерские. Дальше были конюшни, хлева и овчарни, кухни и склады зерна. Целый город в миниатюре, полностью сосредоточенный вокруг королевской персоны, в котором не хватало лишь церкви.

У главного входа, защищенного идущим поверху барбаканом, собралась огромная толпа, уже не оставлявшая сомнений в происходящем. Стало быть, известие не было ложным… Старый король умирал, и вся знать Суассона сейчас толпилась возле его дворца. Многочисленные палатки и множество лошадей чуть поодаль свидетельствовали о том, что его братья со свитами уже прибыли.

Хильперик закрыл глаза и запрокинул голову, с наслаждением вдыхая ледяной воздух. Через несколько часов или несколько дней, если Хлотар не выздоровеет и наконец преставится, королевство Хловиса будет принадлежать ему — ему и его братьям. Франкские земли были огромными, гораздо больше, чем любые другие владения, за исключением Византийской империи Юстиниана. Как бы ни прошел раздел, в результате он станет одним из самых могущественных правителей в мире… Хильперик остановился, дожидаясь свиты, чтобы сделать свое появление более представительным и ослепить всю эту толпу, собравшуюся у дверей. А потом придется пожимать руки, искать знакомые лица, раздавать обещания… Они ждали его, но также и его братьев — своих новых повелителей…

Эта мысль мгновенно вернула принца к реальности, оторвав от грез о будущем величии. Три его брата в этот момент уже стояли у королевского ложа. Он был самым младшим, к тому же сыном второй королевы, тогда как остальные были сыновьями Ингонды, первой супруги короля. Он мельком оглядел свою свиту. Пятнадцать человек, из них большинство — молодые люди, которые больше привыкли совершать подвиги в постелях куртизанок, чем на поле боя. Только пятеро из них были его давними спутниками, на которых он мог положиться. Взгляд принца на мгновение задержался на одном из них, превосходившем всех остальных ростом и шириной плеч. Это был галл по имени Дезидериус, мощный, как башня, с бычьей шеей и руками, похожими на окорока. Единственным его оружием была праща, которой он пользовался с невероятным искусством… если нужно было убить зайца или птицу. Он был единственным из всех, кто без раздумий отдал бы за своего господина жизнь. Но сражаться ему никогда не доводилось. Разумеется, вся их небольшая группка не устрашит ни вассалов Гонтрана и Карибера, ни воинов Зигебера… О применении силы не может быть и речи. Остается лишь рассчитывать на их почтение к законам… Или испытать судьбу.