Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель

В конце 1944 года система исследовательских работ военного характера в Германии вновь подверглась реорганизации. В те времена, когда Имперский исследовательский совет еще находился в ведении Руста, на освобождение ученых от военной службы смотрели весьма недоброжелательно, их часто призывали в армию, и ряды ученых заметно редели. В 1943 году Карлу Рамзауэру хватило смелости открыто заявить, что освобождение трех тысяч человек от солдатской службы не только не ослабит армии, но будет способствовать ведению войны и даже может оказать решающее влияние на ее ход.

Такого же мнения придерживался и работавший на военно-морские силы профессор Вернер Озенберг. Он писал об этом во все инстанции — министрам, генералам, адмиралам, гаулейтерам — и везде настойчиво подчеркивал важность поддержания немецкой науки и в дни войны. Озенберг прежде всего хотел добиться возвращения ученых, уже забранных на фронт. 18 декабря 1941 года верховное командование согласилось освободить от несения строевой службы пять тысяч ученых. Против подобного решения резко возражал Шпеер, не побоявшийся пойти наперекор Герингу, Борману и Гиммлеру. В 1944 году, когда над учеными опять нависла угроза призыва в армию, Гиммлер снова вынужден был вмешаться. Гиммлер писал генералу СС Юттнеру:

«Мне стало известно о намерении включить 14 600 человек из числа работников, занятых в сфере научно-исследовательских работ военного характера, в очередной призыв. Приказываю всем отменить проведение призыва среди специалистов, занятых научными исследованиями военного характера, ибо я считаю безумием свертывать наши научные исследования».

О своем успехе Озенберг рассказал в партийных верхах, и в середине августа Геринг поручил ему организацию Объединения военных исследований, явившуюся первой серьезной попыткой установить связь между родами войск и немецкой наукой. 3 сентября Мартин Борман издал постановление о бронировании всех научных работников, включая вернувшихся с фронта, и об освобождении их от всех специальных повинностей, не имеющих прямого отношения к их основной деятельности. Приказ Бормана был передан по телеграфу веем гаулейтерам.

Постоянно ухудшавшееся положение Германии заметно сказалось и на атомных исследованиях. Заводы были разбомблены, лаборатории эвакуированы и атомные исследования почти совсем замерли.

В середине сентября английская авиация вновь подвергла Франкфурт жестоким бомбардировкам. Завод очистки урана фирмы «Дегусса» сгорел, но оборудование удалось перевезти в Рейнсберг, неподалеку от Берлина. А через некоторое время в Рейнсберг и Грюнау из Франкфурта перевезли остатки уранового сырья. В декабре второй урановый завод в Грюнау начал производство металлического урана. Завод Рейнсберге так и не успели пустить — прорыв советских войск вынудил срочно эвакуировать его. Оборудование уложили на грузовые машины, которые должны были доставить его в Штадтильм, в Тюрингии. Но они так и не добрались туда.

В конце лета 1944 года Дибнеру, который теперь заправлял делами в бюро Герлаха и одновременно руководил группой физиков, конкурировавшей с группой Гейзенберга, пришлось эвакуировать людей и оборудование из Готтова в тюрингскую деревню Штадтильм. Здесь ученые разместились в старинном школьном здании с таким крепким и большим подвалом, что он вполне мог стать бомбоубежищем. Лаборатории Дибнер разместил наверху, а в подвале вырыли большую яму, в которой намеревались собирать новый тяжеловодный реактор. Физики решили попытаться повысить эффективность реактора, обложив его снаружи брикетами из графита и окиси урана. Для этого фирма «Дегусса» изготовила десять тонн брикетов.

Подготовка опытного производства по обогащению урана на «Мебельной фабрике Вольмера» в ноябре 1944 года тоже прекратилась. Правда, это предвидели с самого начала и еще в сентябре были приняты меры к вероятной эвакуации наиболее ценного оборудования. Уже тогда Хартек и Бейерле «учитывали возможность того, что район Фрейбурга — Кандерна окажется в опасной близости к фронту». Однако ультрацентрифугу «Марк Ш-А» оставили во Фрейбурге, а в Кандерне на заводе продолжались работы — у некоторых еще теплилась надежда на благоприятный для Германии поворот военных событий. Все же к концу осени Хартек понял, что медлить долее нельзя. 24 ноября во Фрейбург послали механика с поручением подобрать все необходимое для оборудования новой лаборатории, которую Хартек собирался создать неподалеку от Ганновера. Едва удалось закончить эвакуацию из Фрейбурга, как в ночь на 27 ноября город был разрушен бомбардировкой. В эту ночь сильно пострадал завод «Хеллиге», где изготавливались многие детали для ультрацентрифуг «Марк Ш-В».