Виктор Суворов - Разгром

Да ведь и работа у вас не из трудных. Сами внушали радиослушателям, что моя система аргументации достаточно слаба и тенденциозна, что у меня лихо замешаны правда и вымысел. Сами вы рассказывали, что есть такой тип историков, которые составляют схему, а потом начинают загонять туда факты, и те, которые лезут, они принимают, а те, которые не лезут, просто отвергаются. А мои книги, по вашим словам, – самый блистательный образец подобной халтуры.

И вот мне неясно: если вы такие умные, а я такой дурной, то зачем же вам ещё кто-то со стороны на подмогу потребовался? Неужели сами справиться не способны? Неужели и вам надо позади себя вместо чекистского загранотряда иметь группу экспертов?

Азарт игры кружит головы, мутит разум. И можно иногда наделать глупостей.

«Эхо Москвы», 21 июля 2008 года.

Е. Съянова заявляет, что если меня позовут на передачу, то я, конечно, побоюсь и выступать не буду.

Но это не так. Мой интерес в том, чтобы от эпигонов избавиться. Пренеприятные, знаете ли, создания. Я бы для этого не упустил любую возможность. А что может быть лучше прямого эфира? Из всего вышеизложенного, надеюсь, достаточно ясно следует, что мне есть чем отмахнуться от шибко грамотных изыскателей с «Эха Москвы». Тем более что сами они не особенно-то и в бой рвутся. Они намерены вступить в сражение из-за спины крепкого и знающего.

Я сотни раз выступал в открытом эфире на множестве радиостанций: российских, украинских, британских, американских, польских, болгарских, итальянских, израильских, чешских, германских, а Би-би-си для меня – дом родной. Никому никогда не отказывал. В передачах Захарова и Съяновой я не участвовал. Единственно потому, что никто меня туда не звал.

А вас, гражданка Съянова, я боюсь. Но не очень. Не извольте стращать, голубушка. Не таких видывали.

Однажды в Болгарии столкнулся я в открытом эфире с самым что ни на есть важным начальником из Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации. Против моих цифр и фактов он выступать не посмел, зная, что я его сокрушу. Вместо этого давил на мой моральный облик, на совершённые злодеяния. Тут-то я его вопросом и осадил: а что лично гражданин генерал совершил для развала и разрушения Советского Союза?

Ух, как понесло начальника! Ох, как взвился товарищ: Да я!.. Да мы!.. Да честь офицерская! Да присяга!

Я тогда его вторым вопросом успокоил: для развала Советского Союза гражданин начальник ничего не сделал… А для спасения?

И сник полководец. Тут-то я ему и выразил своё почтение: ты, говорю, тюльпан.

В проруби.

Многозвёздный генерал, как и тысячи его коллег, ничего не делал ни для разрушения, ни для спасения режима, который гнал страну и её народ в пропасть. Он готов был служить кому угодно. Тому, кто победит. Это лагерная мораль ссученных: прав тот, кто сильнее. Сей стратег выжидал, чтобы встать на сторону того, кто верх возьмёт. Ждал, куда нелёгкая вынесет.

Мою оценку генеральской мудрости слышала вся Болгария. В Москве тоже услыхали. И мгновенно слетел большой начальник со своего столь высокого поста. Летел в Болгарию Старшим Братом под фанфары и почётный караул. А возвращался точно как Жуков из Югославии – никому не нужным пенсионером.

Я такой развязки не желал и не предвидел. Но начальник сам нарвался.

Так что если бы, гражданка Съянова, и с вами судьба свела сразиться, то, уж поверьте, я бы постарался и вас на обе лопатки уложить.

А непонятно мне вот что. Открыватели с «Эха Москвы» самостоятельно пришли к выводу о том, что Сталин готовил нападение на Германию. Они и доказательства привели. Я тоже пришёл точно к такому же выводу. Правда, на четыре десятка лет раньше, и почти четверть века назад начал публиковать свои доказательства. Так зачем же вам меня топить? Зачем против меня выставлять крепкого и знающего?

В чём ваш интерес? Если крепкознающий меня сокрушит, то моё место открывателя освободится для вас. А зачем ещё вам меня пинать и топтать?

Так неужели вашими поступками повелевает только ревность эпигонов?