де Луис - Немецкая пятая колонна во второй мировой войне

“Троянский конь, - сказал кто-то, - теперь имеет крылья”{168}.

Вот по такой Франции, население которой дрожало от страха и негодования, катились все дальше на юг вагоны для перевозки скота, переполненные людьми, арестованными в Бельгии. Крупный железнодорожный эшелон, следовавший из Брюсселя, прибыл в Орлеан через 6 суток. Запертые в вагонах с надписями “члены пятой колонны” и “шпионы” люди лишь время от времени получали немного воды; раз в сутки им выдавали по куску хлеба. Стояла невыносимо жаркая погода. Все заключенные сидели в вагонах вперемежку. Тут были немецкие подданные, фламандские нацисты, евреи, коммунисты. В пути несколько человек умерло, одна женщина родила. На станции Тур перед эшелоном с арестованными, который остановился напротив здания вокзала, собралась возбужденная толпа. “Нефти, - кричали из толпы, - дайте нам нефти, чтобы облить ею и сжечь подлецов; надо уничтожить эту нечисть!”{169} Наконец после долгих мытарств заключенные прибыли в район концентрационных лагерей, у предгорьев Пиренеев.

Лагери и без того уже были заполнены до отказа, так как во Франции десятки тысяч людей арестовывались по подозрению в принадлежности к пятой колонне.

В начальный период войны все немецкие подданные, проживавшие во Франции, были интернированы. Сначала это касалось только мужчин, а затем - женщин и детей; в общей сложности интернированных набралось около пяти тысяч человек. Более сложную проблему представляли собой те тридцать тысяч политических эмигрантов [167] из Германии и Австрии, которые поселились во Франции. В своем большинстве эти люди желали принять посильное участие в борьбе против национал-социализма. Такой возможности им не предоставили. На всякий случай их решили интернировать. В сентябре 1939 года мужчин разместили в импровизированных лагерях, где они изнывали от безделья. На них оказывалось усиленное давление с целью завербовать в состав французского иностранного легиона или военно-трудовых батальонов. Время от времени небольшие группы интернированных выпускали на свободу, так как против них не находили никаких улик.

Вместе с эмигрантами из Германии, большей частью евреями, лишили свободы значительное количество социалистов и коммунистов, никогда не бывших немецкими подданными; их отправили в лагерь Ле Верне; именно там Артур Кестлер (находившийся в заключении примерно до половины января 1940 года) с досадой и болью увидел остатки Интернациональной бригады, сражавшейся в свое время в Испании. Кестлера интернировали вместе с антифашистами многих европейских стран. “Здесь были сторонники хорватской крестьянской партии, испанские синдикалисты, чешские либералы, итальянские социалисты, венгерские и польские коммунисты, немецкие независимые социалисты и один троцкист”{170}. Многим из этих людей пришлось пережить немало опасностей, прежде чем они добрались до Франции; они стремились сюда сами, рассчитывая принять участие в войне против Гитлера.

Известия из Голландии о том, что там внезапно сформировалась огромная по своей численности пятая колона, отразились самым неблагоприятным образом на положении иностранцев, проживавших во Франции. Было приказано интернировать лиц немецкого происхождения, в том числе прибывших из Данцига и Саарской области; указанная мера затрагивала всех иностранцев в возрасте от 17 до 55 лет независимо от того, вызывался ли в полицию данный человек раньше или нет. В Париже мужчин собрали на стадионе Буффало, а женщин - [168] на зимнем велодроме. Лишенными свободы оказались десятки тысяч человек. Некоторые согласились теперь вступить во французский иностранный легион. Некоторые ушли в военно-трудовые батальоны. Кое-кого направили на рудники и каменоломни в Марокко. Отдельные группы, попавшие в распоряжение английской экспедиционной армии, оказались в относительно хорошем положении; с другими обращение было плохое: они находились под командой французов, склонных к чрезмерной подозрительности. Часть людей перебросили в концентрационные лагери близ Пиренеев, куда, как было сказано выше, попала и часть арестованных, доставленных из Бельгии.

В лагеря направляли и тех, кого арестовывали в последующие недели, когда французам всюду чудилась опасность. 18 мая в состав кабинета министров вошел в качестве министра внутренних дел Мандель. Человек неукротимой энергии, сторонник радикальных мероприятий (благодаря которым была достигнута победа в 1918 году!), он бросал людей в тюрьмы без разбора. За одну неделю только в Париже провели 2000 обысков в гостиницах в поисках шпионов; допросу подверглись 60 000 человек, аресту - 500. Многих чиновников сняли с работы. Ряд лиц был приговорен к различным срокам тюремного заключения за пораженческие настроения и высказывания. Каждый вечер в Париже высылали десятки патрулей; им поручали держать под наблюдением подземные лабиринты канализационной системы и задерживать подозрительных лиц. Число арестованных непрерывно возрастало.