де Луис - Немецкая пятая колонна во второй мировой войне

В последние месяцы 1938 года и в начальный период 1939 года давление Гитлера на правительства стран западной демократии дошло до наивысшей точки. Именуя друг друга “соглашателями с агрессором” и “поджигателями войны”, две группировки боролись между собой с таким ожесточением, будто имели дело с реальным физическим врагом. Спор был разрешен фактически самим Гитлером, когда его войска вступили в Прагу 15 марта 1939 года.

Аншлюс - Мюнхен - Прага. Одно от другого эти памятные события отделялись периодом примерно в шесть месяцев. Таковы были последние верстовые столбы на дороге Гитлера перед началом второй мировой войны.

За полтора года произошла решительная перемена; в одних местах она чувствовалась сильнее, в других - слабее. Во многих странах тревога жителей по поводу отдаленных войн (в Маньчжурии, Абиссинии, Испании) [66] уступила место страху перед войной, непосредственно надвигавшейся на их страну; речь шла о войне, в которую будут вовлечены они сами, о новой резне, о повторении бойни 1914 - 1918 годов, еще более ужасной в связи с прогрессом военной техники. В ходе событий 1939 года, с одной стороны, нарастала решимость, а с другой - увеличивался страх перед войной - особенно перед ее новыми, неизведанными формами.

Казалось, что Гитлер всегда умеет опередить. Он использовал средства, не известные другим; он применил новый метод - пятую колонну. Завоевания, для которых его предшественникам понадобились бы армии и флоты, ему удалось выиграть благодаря использованию агентуры и предательства в захватываемой стране. Как видно, шпионы и политические саботажники являлись его лучшими солдатами. В каких же странах они не сумели еще окопаться? Всюду имелись жители немецкого происхождения, а о них в августе 1938 года Боле с гордостью заявил, что эти люди “являются близкими последователями национал-социализма и фюрера”{28}. Подобные высказывания тщательно взвешивались секретными службами других стран, но от внимания широких общественных кругов вне пределов Германии они обычно ускользали. Однако в 1938 и 1939 годах в печати появлялось немало других сообщений, и многие имели возможность прийти к выводу, что глава заграничной организации немцев, то есть Боле, слов на ветер не бросает.

В Швейцарии в сентябре 1938 года был арестован фотограф немец; он занимался тем, что незаметно фотографировал немцев, когда те читали антинацистские газеты. Как стало известно, кое-кто из сфотографированных таким образом сразу же после возвращения в Германию попадал в тюрьму.

Через четыре недели после еврейского погрома в Германии (10 ноября 1938 года) шведский министр иностранных дел заявил, что немецкие фирмы, действующие на территории Швеции, стараются вытеснить евреев из экономической жизни страны и занимаются тайным [67] сбором информации об их капиталах и составе служащих. Согласно заявлению г-на Сандлера, подобный “торговый шпионаж” имел место также в Голландии, Бельгии и Швейцарии.

В декабре 1938 года четыре немца были преданы суду в Нью-Йорке за военный шпионаж; главный обвиняемый успел выехать в Германию.

В конце апреля 1939 года из Англии были высланы три нациста, а в конце мая - еще шесть. Большая часть этих лиц являлась официальными деятелями заграничной организации.

Из Каира выслали корреспондента газеты “Фелькишер Беобахтер”, а из Ирака - руководителя немецкой колонии в Багдаде.

Брюссельский корреспондент газеты “Рейниш-Вестфалише цейтунг” был выслан из Бельгии в начале мая, за то что он выступил на митинге немецких горнорабочих; при этом оказалось, что некоторые из присутствующих на митинге были в белых чулках - форма генлейновцев!

В конце апреля 1939 года во Франции были запрещены все национал-социалистские организации, действовавшие в Эльзасе; руководитель указанных организаций д-р Карл Роос был арестован еще в феврале. В июле выслали руководителей местной группы заграничной организации и наложили запрет на все органы и учреждения нацистской партии. Несколько недель спустя арестовали руководителя отдела новостей редакции виднейшей французской газеты “Тан”; одновременно был подвергнут аресту и один из редакторов газеты “Фигаро”. Занимались ли они шпионажем в пользу Германии? Очевидно, да, именно в этом и заключалось существо дела.

Тем же летом большое беспокойство вызвало в Аргентине опубликование документа, содержание которого давало основание думать, что Германия не прочь нанести внезапный удар по Патагонии с целью ее захвата. Правительство Южно-Африканского Союза, не доверяя проживающим на его подмандатной территории в Юго-Западной Африке немецким колонистам, направило туда хорошо вооруженный полицейский отряд. [68]