Луи Бриньон - Кес Арут

— Что отец? Он нездоров?

В ответ последовал удивлённый и слегка обескураженный взгляд Ахмеда.

— Брат, ты меня не слушаешь? Отец хочет поговорить с тобой. Он договорился с властями. Тебя не тронут, если ты бросишь фидаинов и придёшь с повинной. Подумай, брат, зачем тебе такая жизнь, как сейчас? В Эрзеруме у тебя будет свой дом. Ты женишься. Заживёшь спокойной жизнью.

— Спокойная жизнь не для меня, — коротко ответил Арут, — а отцу передай, что я обязательно приду. Даже если буду знать, что по дороге меня ждёт смерть, я приду на его зов.

— Отец это знает, — с чувством произнёс Ахмед, он сказал мне: не может сын не услышать зова отца. Да ещё, чуть не забыл, — спохватился вдруг Ахмед, — ко мне уже раз десять приходил Мушег.

— Мушег? Тот, чей отец торгует табаком на базаре? И что ему надо?

— Теперь он сам торгует на базаре табаком. Его отец умер.

— И зачем он приходил?

— Тебя искал. Ему девушка одна понравилась. Хочет её украсть. Просит твоей помощи. Сказал, что хорошо заплатит, если поможешь ему.

— Подумаешь, девушку украсть? — несколько удивлённо произнёс Арут. — Зачем моя- то помощь нужна? Пусть попросит своих родственников.

— И я ему так сказал, — закивал головой Ахмед.

— Ну, а он?

— Говорит, девушка — княжеская дочка. Дом большой. Много мужчин. Слуги. Ему не под силу такое осуществить.

— Ишь ты, княжескую дочку захотел, — Арут неопределённо покачал головой и тут же негромко добавил: — Ну да ладно, поможем Мушегу. Хороший человек. Увидишь, скажи, приду на днях. Зайду с отцом поговорю и заодно княжну эту выкрадем.

— Обязательно передам. Её и красть не надо будет. Узнают, что ты пришёл — сами отдадут, — Ахмед засмеялся.

В ответ Арут улыбнулся и слегка полуобняв Ахмеда, похлопал по спине.

— Ну, а теперь пора в обратный путь. Тебе надо засветло добраться до города. Вставай, я провожу тебя до дороги.

Через несколько минут, вооружившись винтовкой, Арут пошёл провожать Ахмеда. Глядя им вслед, Эгоян коротко спросил у Сепуха:

— Не выдаст?

— Никогда, — последовал уверенный ответ Сепуха, — Ахмед хороший человек. Для него не существует ни религий, ни национальностей. К тому же, он скорее умрёт, чем позволит волосу упасть с головы Арута.

— Глядя на эту дружбу, начинаешь надеяться, что не всё потеряно… а, Сепух? Может, придёт тот день, когда мы с турками перестанем враждовать и сядем за стол как добрые друзья?

Сепух поднял на Эгояна тяжёлый взгляд.

— Каждый раз расплатой за подобные слова становились десятки тысяч убитых армян. Почему ты думаешь, что сейчас будет по-другому?

Эгоян не нашелся, что ответить на эти суровые слова. Сепух был прав. И он это понимал лучше, чем кто бы то ни было. Однако рассвет был уже близко. Эгоян ещё около часа проговорил с Сепухом, обсуждая предстоящие взаимные действия, поставку оружия и ещё много насущных вопросов, которые стояли перед обоими. И уже под утро в сопровождении двух фидаи из отряда Сепуха отправился дальше в сторону города Карса.

Спустя три дня после этих событий, Арут с разрешения Сепуха переоделся в торговца и, прихватив с собою только кинжал, который он глубоко запрятал в одежды, отправился в Эрзерум. Он рассчитывал попасть в город сразу после вечернего намаза. Путь от лагеря до въезда в город прошёл практически без каких-либо происшествий. У въезда его встретил Ахмед, и они вместе вошли в город. Башибузуки, охранявшие подступы к городу, не обратили ни малейшего внимания на них. И скорее всего благодаря присутствию Ахмеда.

Пробираясь по знакомым улочкам Эрзерума, Арут едва сдерживал свою радость. Всё здесь было до боли знакомым и родным. Ремесленники и торговцы, кричащие на улицах и бесперебойно предлагающие свои товары. Женщины, большей частью ходившие в парандже и лишь изредка встречающиеся с открытым лицом. Вокруг него всё дышало спокойствием. Не было и намёка на то смертельное противостояние, в которым они находились.

Вот и знакомая калитка. Арут, вслед за Ахмедом, пригибаясь, вошёл внутрь. Здесь ничего не изменилось за эти годы. Те же фруктовые деревья. Молельня. Минарет, возвышающийся позади дома. Арут, несмотря на уговоры Ахмеда, остался стоять во дворе. Ему претило входить внутрь. Ведь неизвестно ещё что скажет и как примет его достопочтенный Мусават Али. Ахмед же вошёл в дом и через минуту вышел.

— Отец сейчас выйдет, — коротко сообщил Ахмед, — поговори с ним, а я пока пойду за Мушегом. Он ждёт не дождётся тебя.