Вячеслав Софронов - Путь диких гусей

— Ты правильно говоришь, именно там.

— Хорошее место. Там и запрячешь мастерскую. Сейчас иди отдыхай, а завтра поезжай за Зайлой. И не забудь про человека в отряде Ахмед-Гирея. Он должен стать моими ушами и глазами.

С Ахмед-Гиреем визирь велел отправиться своему собственному слуге. Но докладывать о ханском брате он будет сперва ему, Караче-беку, а уж он сам решит, что и как сообщить Кучуму.

Утром небольшой отряд Ахмед-Гирея выехал за ворота Кашлыка. Караче было по пути с ними, потому ни у кого не вызвало вопросов, отчего он ехал голова к голове рядом с конем ханского брата. Когда от городка отъехали на достаточное расстояние, Карача-бек сделал ему знак, что желает побеседовать с ним без свидетелей. Подхлестнув коней, оказались далеко впереди от остальных всадников.

— Я бы хотел узнать, куда собирается отправиться почтенный хан? — подобострастно заговорил визирь, сделав упор на слове "хан".

— Если бы я знал, — ответил тот с легким смешком. — Брат решил избавиться от меня и велел ловить ветер в поле. Признаюсь честно, что ваших мест не знаю совсем. Это и неудивительно: что можно узнать за несколько дней? Может, визирь подскажет мне, где следует искать бандитов?

— Хан прав — этого не знает никто. Лучше отправить в разведку одного-двух человек, а самому дожидаться их в укромном месте.

— О … именно так я и поступлю. Спасибо тебе, визирь.

— А остановиться я посоветую в городке, где наш хан поместил своих наложниц. Правда, попасть туда довольно трудно, но для ханского брата все двери открыты. — И Карача быстренько объяснил, где расположен тот самый городок с наложницами.

— Отныне я твой должник, — Ахмед-Гирей искренне обрадовался сообщению Карачи. — Может, вместе заедем туда?

— Нет, высокородный хан, извини, но мне нужно спешить.

На том они и расстались. На другой день Карача-бек возвращался уже обратно, в сопровождении Зайлы-Сузге, которая не стала противиться указу нового сибирского хана.

"Верно, судьбой мне уготовано провести остаток дней в неволе. Таков удел всех женщин. Может, позже брат сжалится и разрешит растить мне моего сына. Может, это и к лучшему…"

О том, что в девичьем городке Зайла-Сузге может встретиться со старшим братом, Карача решил ей не сообщать. "Пусть и для нее это станет небольшим сюрпризом… То-то обрадуются друг другу…"

Сдав Зайлу на руки охраны городка, Карача-бек поинтересовался у тех, не было ли кого в городке. Начальник стражи улыбнулся в густые усы и кивнул головой в сторону строений.

— Или не слышишь? — Оттуда долетал пронзительный женский визг и мужской смех. — Ханский брат пожаловал и уже второй день развлекается. А нам какое дело? Нам приказано стеречь, и мы стережем. Так?

— Правильно говоришь, — незамедлительно согласился с ним Карача-бек, женщина для того и рождена, чтоб мужчине радость давать. Счастливо оставаться. А за этой девкой, — кивнул в сторону уже скрывшейся в воротах Зайлы-Сузге, — смотри в оба глаза. От нее всякого можно ожидать. — И налегке поехал в сторону Кашлыка.

Кучуму он ничего не стал сообщать об остановке Ахмед-Гирея в городке у ханских наложниц. Лишь рассказал, что Зайла противиться его воле не посмела и была спокойно препровождена в городок, где теперь и находится. Кучум остался доволен визирем и велел не откладывать поездку с оружейными мастерами для закладки на острове тайной мастерской. Да и сам Карача решил, что сейчас самое время исчезнуть подальше и надолго с ханских глаз, понимая, что между братьями обязательно должно что-то произойти. На следующий день Карача вновь был в седле и выезжал в сопровождении большого обоза с инструментами и прочей утварью, которая может понадобиться мастерам и воинам. Ведь им предстояло жить отдельно от всего мира долгое время.

… Разбойничий отряд Томасы промышлял на глухих сибирских дорогах довольно удачно и до сих пор не попал в руки нукерам Кучума, которых тот время от времени отправлял для очистки своих владений от грабителей. Им удалось подкупить одного из юзбашей, и тот заранее предупреждал их о готовящихся облавах.

Награбленное добро они выменивали у местных жителей на продукты и жили припеваючи. Эти же жители помогали спрятаться грабителям в случае непогоды или облавы. Правда, последнее время купеческие караваны охранялись едва ли не сотней опытных воинов, и Томасы, глядя на них через придорожные кусты, лишь в бессилии скрипел зубами. Но стоило кому-то из каравана отстать или зазеваться, и на него тут же набрасывались молодцы Томасы, убивали и стаскивали богатую одежду. Труп несчастного даже не пытались скрыть, бросая здесь же возле дороги на растерзание лесным зверям.