Вячеслав Софронов - Хан с лицом странника

— Э-э-э… Бабья рать на подмогу пошла, — усмехнулся Грибан Иванов, — сейчас они покажут басурманам, где раки зимуют. У наших баб рука тяжелая, как шлепнут по затылку, так три дня чесаться будешь!

Собравшиеся вокруг мужики загоготали, и Едигиру показалось, что народ собрался не на войну, не на смерть, а на какой-то особый праздник, радостный и веселый.

Сибирцы тоже увидели и воеводу, и пушечку, стоявшую на телеге, спешивших с оружием в руках женщин, и тоже весело загалдели, тыча в их сторону пальцами.

— Сейчас вы у меня посмеетесь! — насупившись проговорил воевода и громко скомандовал, — Эй, вояки! Ждете, когда бабы за вас вашу работу делать станут? А ну, заходи на них вдоль стены, тесни обратно к лесу!

Два десятка мужиков, пригнувшись к земле и прикрывая себя длинными продолговатыми щитами, начали медленно наступать на сибирцев. Но те пустили кучу стрел и нападавшие вмиг рассыпались, попятились назад, кто-то застонал, и два человека упали на землю.

— Ишь ты, как бьют! И не подступишься к ним! Несколько стрел вонзилось в землю возле воеводы, но он даже не глянул на них, а приказал Ефиму Звягину:

— Пусть пушкари ударят по ним. А потом, пока те не очухались, все враз и навалимся. Поняли? — оглядывая ратников, проговорил воевода. Те согласно закивали головами и с надеждой уставились на пушечку, вокруг которой суетились два пушкаря.

— Давай, кормилица, выручай! Зря что ли мы тебя чистили, обихаживали.

Но не успели поднести запал, как в пролом ворвались два десятка верховых с пиками и саблями наголо и, дико вереща, нахлестывая коней, помчались по улочке. Видимо, никто не ожидал их появления и всадникам удалось беспрепятственно прорваться внутрь городка и порубить нескольких растерявшихся мужиков, бросившихся от них вдоль по улочке.

— Вот черти поганые! Напакостят в крепости, поди, выкури их теперь, — воевода кивнул сотнику, — скачи к моему двору, пусть все, кто есть верхами, навстречу им выезжают. Нельзя допустить, чтоб подожгли чего. Гоняйся потом за ними в огне, в дыму.

Едигир тем временем подошел к Герасиму и Богдану.

— Эй, — ткнул одного из них в плечо, — пошлите за мной, — Увидев Тимофея и Федора, тащивших длинную пищаль, помахал рукой в их сторону, — и вы тоже. — Когда те подошли ближе, спросил, — где телеги, что соль возят?

— Там, на воеводском дворе они, нагруженные стоят.

— Можете их сюда пригнать?

— Отчего же не можем, надо только воеводу спросить, — и Тимофей подошел к Третьяку Федорову. Тот, выслушав его, кивнул головой, дав согласие, занятый своими делами. Они тут же помчались в глубь городка, а Едигир с Герасимом и Богданом, перескочив через низенькую изгородь, пробрались внутрь конюшни. В спешке никто и не подумал вывести находившихся там лошадей. Они тихонько заржали, увидев людей.

— Без седла ездить умеете? — спросил Едигир Герасима и Богдана.

— Приходилось, — ответили они. — Чего задумал? Скажи.

— Погоним лошадей на них, — ответил Едигир и они вывели их в загончик, открыли воротины и, вскочив верхом, погнали табун впереди себя.

Воины, находящиеся рядом с воеводой, замахали на и без того напуганных животных, застучали копьями о щиты и лошади повернули к лесу, вломившись в густую толпу сибирцев. Налетевший следом Едигир с маху рубанул саблей одного, другого, увернулся от нацеленного на него копья, замечая, как Герасим и Богдан дружно работают саблями, пробиваясь к нему. Сибирцы быстро окружили трех всадников, но подоспевшие воины городка, выхватив сабли, яростно кинулись на них. Воевода врубился первым в толпу, тяжело размахивая топором, приговаривая после каждого взмаха:

— Сейчас я вас мигом на свой лад перекрещу, узкоглазых! Надолго забудете дорогу к нам! Пошли прочь, откуда пришли!

Сибирцы, не ожидая столь стремительной атаки, растерялись. Несколько человек устремились к пролому, другие, перескакивая через плетни, побежали по огородам, но там их встретили женщины, угрожающе размахивая копьями. Кто-то догадался спустить цепных собак, и они с бешеным лаем кинулись на помощь защитникам. Вскоре почти никого из нападающих не осталось на месте схватки. Пятерых удалось взять в плен, скрутив ли руки и окружили, приставив к груди копья. Около десятка человек раненых и убитых лежали на мокрой истоптанной множеством ног земле, даже не пытаясь, подняться, вокруг них бродили местные мальчишки, нет весть, откуда успевшие взяться, подбирая кто оружие кто оброненные шапки, хвастаясь добычей друг перед другом.