Джордж Сондерс - Линкольн в бардо

Который словно состоял из людей . Людей, вроде нас. Какими мы были. Прежних людей, каким-то образом сморщившихся и вдавленных в саму ткань этой структуры. Тысячи крохотных корчащихся тел не больше горчичного семени, искаженные малюсенькие лица взирали на нас.

Кто они? Кем они были прежде? Как получилось, что их «вынудили»?

Мы это не будем обсуждать, раздался женский голос. Не будем. Были совершены ошибки, уточнил низкий голос.

Мой совет? — это был уже третий, с британским акцентом, голос. Не убивайте целый полк ваших врагов.

Никогда не вступайте в заговор с любовницей, чтобы избавиться от живого ребенка, прозвучал шепелявый бас.

Вместо того, чтобы убивать того, кого любите, ядом, имейте решимость терпеть его, сказала женщина.

Сексуальные отношения с детьми не допускаются, послышался голос старика, судя по произношению, вермонтца.

Когда кто-то из них начинал говорить, на панцире на мгновение расцветало лицо говорившего, отмеченное страданием и скорбью.

Мы здесь повидали много странного.

Но ничего более странного не видели.

Где вы… в Аду? — спросил преподобный.

Не в худшем из них, ответил британец.

По крайней мере нас не принуждают раскалывать себе черепа гроздью отверток, сказала женщина.

Пылающий бык не содомитствует с нами, добавил шепелявый бас.

Каким бы ни был мой грех, он должен быть, чувствовал я (молился), несущественным по сравнению с грехами этих . Тем не менее я принадлежал к их роду. Разве нет? Когда я вошел, казалось, что для присоединения к ним.

Как я многократно повторял в проповедях, наш Господь — грозный Господь, и таинственный, Он непредсказуем, но судит так, как Сам считает нужным, а мы для Него — агнцы, на которых он смотрит без любви, но и без злоумышления; кто-то отправляется на бойню, кого-то Он выпускает попастись в луга по Своему капризу и по причинам, которые мы не в состоянии понять ввиду нашего скудоумия.

Мы должны только принимать ; принимать суд Его и наше наказание.

Но применительно ко мне это учение не казалось верным.

Ах, как я хворал, хворал сердцем.

Ну, так что выбираете? — спросил британец. Здесь? Или на крыше?

Все взгляды устремились на мальчика.

Который дважды моргнул, но ничего не сказал.

Может быть, сказал мистер Бевинс. Может быть, в ваших силах сделать исключение.

И из панциря донесся звук горького смеха.

Он замечательный ребенок, сказал мистер Воллман. Замечательный ребенок с множеством…

Мы делали это прежде со многими, многими замечательными детьми, сказала женщина.

Правила есть правила, сказал британец.

Но позвольте узнать, сказал мистер Бевинс, почему должны существовать разные правила для детей и всех остальных? Мне кажется, это несправедливо.

Из панциря послышались гневные упреки на разных языках, и многие звучали для нас как чистая тарабарщина.

Пожалуйста, не говорите нам о справедливости, попросила женщина.

Справедливость, ба, сказал вермонтец.

Это я убила Элмера? — спросила женщина.

Ты, подтвердил британец.

Убила, сказала женщина. Неужели я родилась с такими склонностями и желаниями, которые заставили меня после всей моей прежней жизни (за время которой я ровно никого не убила) сделать именно это ? Да, такой я родилась. Моя ли в том вина? Было ли это справедливо? Хотела ли я родиться беспутной, алчной, не сильно любящей людей, хотела ли я, чтобы Элмер так меня раздражал? Нет. Но так уж получилось.

И вот ты здесь, сказал британец.

И вот я здесь, совершенно верно, сказала она.

И вот я тоже здесь, сказал вермонтец. Разве я просил, чтобы меня родили с желанием заниматься сексом с детьми? Я за собой такого не помню в материнском чреве. Разве я не боролся с этим желанием? Решительным образом боролся. Сильно. Изо всех сил. Никто из родившихся с таким желанием не боролся с ним с такой силой, как я. Покинув предыдущее место, разве я не пытался доказать свою невиновность тем, кто преследовал меня?

Я полагаю, пытался, сказала женщина.

Конечно, пытался, негодующе сказал вермонтец.

И как они реагировали? — спросил британец.

Не очень хорошо, ответил вермонтец.

У нас было достаточно времени подумать обо всем этом, сказала женщина.