Виктор Поротников - Ледовое побоище. Разгром псов-рыцарей

Пятунка Евсеич жил со своей семьей не в самом селе, а неподалеку, на займище. Так назывались общинные угодья, выкупленные у общины кем-то из смердов или взятые в аренду любым пришлым человеком. Пятунка был родом из Новгорода, из купеческой семьи. На селе он осел, поскольку занимался разведением лошадей для войска и тягловых работ. Поначалу вместе с Пятункой занимался этим делом и Степан Колтыга. Со временем Степан вернулся в Новгород, женился там и занялся извозом, но связей с Пятункой он не порывал, то и дело покупая у него лошадей и выискивая других покупателей из бояр и купцов. Лошади, как и ладьи, ценились в Новгороде очень высоко.

Хотя Пятунка Евсеич бывал в Новгороде нечасто, тем не менее и он слышал про лихого ушкуйника Кривушу.

– Отважный ты молодец, коль самого Кривушу в схватке прикончил! – восхитился Пятунка Евсеич, прочитав берестяную грамотку, в которой Степан Колтыга просил его приютить на какое-то время Бедослава в своем доме. Эту грамотку Бедослав сам и вручил Пятунке, добравшись до его подворья.

Пятунка Евсеич определил Бедослава в пастухи, дабы тот не чувствовал себя нахлебником в чужом доме. Кроме этого в хозяйстве Пятунки было немало и плотницкой работы, так как конюшни, амбары, клети и загоны для лошадей были срублены из дерева.

Семья у Пятунки Евсеича была большая, жена нарожала ему семерых детей. Двое старших сыновей были главными помощниками Пятунки в уходе за лошадьми.

На подворье у Пятунки жил еще кузнец Онисим, бывший холоп. Пятунка выкупил Онисима из неволи и взял к себе, понимая, что в его лошадном хозяйстве без кузнеца никак не обойтись.

Бедослав с самого начала пришелся по нраву Пятунке Евсеичу и всем его домочадцам, даже молчун Онисим и тот становился разговорчивее в присутствии Бедослава.

– Хочу предостеречь тебя, друже, – обмолвился как-то наедине с Бедославом Пятунка Евсеич. – Сподвижники у покойного Кривуши дюже отчаянные и злопамятные. Эти злыдни все села и погосты обшарят вокруг Новгорода, в каждую щель нос сунут, но рано или поздно они до тебя доберутся, молодец. Я тебя не гоню, ибо зима уже на носу, но по весне тебе лучше убраться отсюда куда-нибудь подальше.

– Не могу я уйти далеко от Новгорода, любимая женщина там у меня осталась, – сказал на это Бедослав. – Знаю, ждет она меня. Без нее мне и белый свет не мил!

– Так в чем же дело! Забирай с собой свою красавицу и бегите вместе хоть в Подвинье, хоть в Поднепровье, – сказал Пятунка Евсеич. – Русь велика! Найдется где-нибудь и для вас укромный уголок. Токмо в суздальскую и рязанскую земли не ходите, впусте там все лежит после татарского нашествия.

– Что ж, перезимую среди здешних лесов, а весной уговорю Василису двинуться со мной в дальний путь, – почесав в раздумье голову, промолвил Бедослав.

Однако вместе с первым снегом и первыми заморозками на жителей села Глядены свалилась нежданная напасть. В пятнадцати верстах к северу от их селения ливонские рыцари захватили Копорский погост, куда свозили дань чудские и ижорские князьки. На месте сожженного новгородского погоста немцы принялись возводить бревенчатую крепость. В этом дерзком вторжении вместе с ливонцами участвовали и датские крестоносцы.

На строительство крепости ливонцы сгоняли чудь и русичей из окрестных сел и деревенек, кто наотрез отказывался, того безжалостно убивали. Кроме этого, крестоносцы отнимали у смердов лошадей, скот, съестные припасы и любое железо, годное для изготовления оружия.

В Гляденах стали появляться группами и в одиночку беженцы из северных волостей, спасаясь от грабежей и притеснений крестоносцев. Кто-то задерживался в Гляденах на несколько дней, кто-то после краткой передышки следовал дальше на юго-запад в сторону Новгорода и озера Ильмень. Гляденские вольные смерды проводили в тревоге дни и ночи, наслушавшись рассказов беженцев о жестокостях и насилиях данов и ливонцев.

В середине декабря крестоносцы нагрянули и в Глядены. Ливонцев было около двух сотен, из них примерно полсотни верхом на конях, остальные пешцы. Немцы грубо врывались в дома, выискивая среди смердов прежде всего плотников и кузнецов. Добрались непрошеные гости с красными крестами на белых плащах и до займища Пятунки Евсеича.

Бедослав не стал отпираться, что смыслен в плотницком деле. Его вместе с Онисимом немецкий военачальник с орлиным носом и длинными до плеч светлыми волосами присоединил к двум десяткам гляденских мужиков, которых немцы гнали за собой. Еще ливонцам понравились кони Пятунки Евсеича, они бесцеремонно забрали у него троих жеребцов и пять кобыл.