Михаил Иманов - Звезда Ирода Великого.Ирод Великий

Уже через несколько дней своего пребывания в Годаре Ирод приступил к исполнению ранее задуманного плана. План был прост, но действен, и Ирод не сомневался в успехе. Он не боялся разбойников — по его данным, их насчитывалось около пяти сотен, — они не могли противостоять его трехтысячному отряду, состоявшему из стойких ветеранов его отца, которые сражались и в Иудее, и в Аравии, и в Египте. Он также не боялся мнения народа, почитавшего разбойников как борцов за поруганную честь страны: несмотря на поучения Антипатра, Ирод считал, что на народ можно воздействовать лишь силой и страхом. Но он опасался гнева отца и недовольства первосвященника. Конечно, прежде чем приступать к военным действиям против разбойников, ему следовало получить разрешение наместника Иудеи, то есть своего отца, Антипатра, и согласие членов Синедриона. Но Ирод знал, что осторожный Антипатр не даст разрешения, а о согласии Синедриона и говорить было нечего. А если так, то Ироду придется прозябать в провинции, не имея возможности проявить себя должным образом и заслужить благоволение прокуратора Сирии, а может быть, и самого Цезаря. Только они, римляне, могли возвысить его, передать ему часть своей силы и славы, а следовательно, он должен заслужить их доверие, даже если придется идти против воли отца.

Впрочем, все эти сомнения Ирода уже ничего не значили, потому как его решение действовать было твердым и бесповоротным. Тем более что разбойники действовали на территории вверенной ему провинции, и борьба с ними являлась его прямой обязанностью.

Ирод послал солдат в окрестные селения с приказом схватить и привести в Годару тех, кого подозревали в сношениях с разбойниками и оказании им помощи. Солдаты без разбора хватали мужчин, стариков и подростков. Разбираться в мере их виновности никому не приходило в голову. Избитых, окровавленных, в разорванной одежде заложников привезли в Годару, их набралось около ста человек. Сначала их было больше, но многие умерли, не вынеся пыток (солдатам было приказано обращаться с «преступниками» как можно более жестко). Их вывели на площадь перед дворцом, в котором жил Ирод, и он объявил собравшейся толпе, что так будет со всяким, кто помогает разбойникам, врагам закона и власти. После того как он провозгласил это, солдаты стали теснить «преступников» и бичевать их плетьми. Даже сам Ирод несколько раз, поднявшись в седле, прошелся плетью по их головам.

Ирод хорошо знал иудеев — терпения толпы хватило ненадолго. Сначала послышался глухой ропот, потом злые выкрики, и наконец толпа стала угрожающе надвигаться на солдат, в руках некоторых появились палки и камни. Именно этого и добивался Ирод. Губы его искривила презрительная ухмылка, он коротко взмахнул рукой, и отряд всадников, стоявший за решеткой дворца, горяча коней и подняв плети, поскакал на толпу. Нападение было неожиданным, народ бросился врассыпную, толкая и давя друг друга.

Когда Ироду доложили — уже вечером, — что весь город возбужден случившимся, а при разгоне толпы погибло восемь человек и много раненых, он удовлетворенно улыбнулся:

— Надеюсь, мой бесстрашный Пифолай останется доволен!

Не было никаких сомнений, что весть о взятии заложников и о кровавом избиении горожан уже к завтрашнему утру достигнет лагеря разбойников. И хотя Ирод сомневался, что Пифолай решится напасть на хорошо укрепленный город, он на всякий случай приказал удвоить охрану на стенах и накрепко запереть ворота.

«Преступников» поместили в тюрьму, находившуюся недалеко от дворца, а шпионы Ирода разбрелись по окрестным селениям. Через два дня Ироду доложили, что разбойники в количестве нескольких десятков всадников въехали в селение, расположенное в трех милях от Годары. По слухам, с ними был сам Пифолай, он расспрашивал жителей о судьбе «преступников», об Ироде и о находившемся в городе войске. Ирод понял, что час настал.

Поздно ночью половина его отряда — полторы тысячи человек — скрытно, небольшими группами покинула Годару, уйдя на север, к равнине, лежавшей перед гористой местностью, где располагался лагерь отряда Пифолая. За день до этого Ирод распустил слух, что «преступников» повезут в Антиохию, а потом и в Дамаск, на суд римского прокуратора. Ранним утром из ворот тюрьмы выехало несколько наглухо закрытых повозок, их сопровождал большой отряд — около двухсот всадников. Все говорило за то, что слух о переводе «преступников» в Антиохию оправдывается — закрытые повозки, усиленная охрана.