Санъютэй Энтё - Пионовый фонарь

— Покорно благодарю, — сказал Коскэ, — Канда, улица Хатаго… Все будет исполнено.

— И еще, позволь мне сделать подарок тебе в дорогу. Деньги, которые ты выдал на панихиду, останутся здесь, но вот возьми от меня эти пять золотых и курительные палочки. В свое время я получил их в дар, возьми коробку… На домашней божнице перед дощечкой с именем покойного всегда должны быть курительные палочки и цветы. Дарю это тебе от всего сердца.

— Спасибо, святой отец, — сказал Аикава. — Только вот получать курительные палочки от монаха… Как-то это шиворот-навыворот…

— Не будем говорить об этом. Возьми, Коскэ.

— Благодарю вас.

— Мне очень жаль, Коскэ, — торжественно произнес настоятель, — но над тобой нависла страшная опасность. Ты сейчас словно на лезвии меча. Если ты испугаешься и отступишь, то твой черный день будет твоим последним днем. Тебе остается только идти вперед. Сказано: «Наступающий выигрывает, отступающий проигрывает». Не робей, скрепись духом, и если даже на твоем пути встанет железная стена, найди в себе силы проломить ее.

— Покорнейше благодарю, — сказал Коскэ.

— Ну, а здесь вот постное угощение, господин тесть. Готовили его, говоря по правде, не у нас, это из харчевни, и потому не очень-то вкусно, но прими его в подарок вместе с ларцом, и можешь скормить хотя бы слугам в своем доме.

— Ко всему еще и гостинец пожаловали, — проговорил Аикава. — Не знаю, право, как и благодарить вас…

— Послушай, Коскэ, — сказал настоятель. — Мне видится, что сейчас на обратном пути тебя ожидает удар меча. Избежать его невозможно, помни о нем, когда пойдешь домой…

— Кто же это нападет на него? — всполошился Аикава.

— Да, избежать этого удара невозможно, — продолжал настоятель, не обращая на Аикаву внимания. — Вероятно, ты будешь ранен, если все обойдется благополучно, рана твоя будет легкая, но, может быть, тебя ранят тяжело или даже зарубят насмерть, если ты совершишь оплошность… Здесь твоя судьба, уйти от нее нельзя.

— Мне уже пятьдесят пять лет, — сказал Аикава, — и мне все равно, что бы со мной ни случилось. Но Коскэ должен остаться в живых, перед ним великое и важное дело… Помогите ему, спасите его!

— Помочь ему я бессилен. Здесь судьба, избегнуть которой невозможно.

— Тогда оставьте Коскэ ночевать в храме, а я пойду домой один!

— Это будет слабость, а слабый ни на что не годен, — возразил настоятель, — Самое главное для самурая — это умение владеть мечом. А в чем состоит высший смысл этого умения? Знать, что делать, когда над головой твоей молнией блеснет разящая сталь. В учении Будды есть вопрос: «Как быть, когда острие меча касается лица твоего?» Сейчас это важный вопрос для тебя, Коскэ, и ты должен знать, как на него ответить. Пройди через огонь, тогда все остальное будет тебе нипочем. А теперь ступай. Не к лицу тебе робеть в подобных обстоятельствах. Ты не сгоришь в огне и не потонешь в воде, скрепись же духом и иди вперед…

— Позвольте тогда оставить здесь этот ларец, — сказал Аикава…

— Нет, это гостинец, возьми с собой.

— Может быть, можно куда-нибудь бежать?

— Я все сказал. Ступайте прямо по дороге.

— Одолжите нам, пожалуйста, фонарь…

— Вам лучше идти без фонаря.

— Вот ведь злюка этот настоятель… — проворчал себе под нос Аикава. Кое-как попрощавшись, он вместе с Коскэ вышел за ворота храма Симбандзуй-ин.

Итак, после панихиды по господину настоятель храма Симбандзуй-ин, прославленный мудростью Рёсэки, объявил Коскэ, что на пути домой его ждет удар меча, ранение, а если не повезет, то и смерть. Аикава Сингобэй был страшно испуган этим. Коскэ был молод, он был мужем любимой дочери, и ему еще предстояло совершить великое дело отмщения за господина. Терзаемый страхом и беспокойством, Аикава рука об руку с Коскэ возвращался домой. А Коскэ думал о том, что если он испугается чего бы то ни было и отступит хоть на шаг, ему не удастся исполнить свой долг. Поэтому он с первых же шагов держал меч наготове, утопив защелку на эфесе и слегка выдвинув лезвие из ножен, и настороженно поглядывал по сторонам, весь напрягшись и ежеминутно ожидая нападения. «Здесь ступай осторожно, Коскэ…» — проговорил Аикава, шедший рядом с ларцом в руках, как вдруг кустарник сбоку раздался, на дорогу выскочил человек с окровавленным мечом наголо и молча, без единого слова, нанес Коскэ рубящий удар.

Это был бродяга Томодзо из Курихаси. Свою лавку в Курихаси вместе с товаром он продал, выручив большие деньги, а затем вместе с Ямамото Сидзё отправился в Эдо. Несколько дней приятели прожили у одного знакомого Сидзё, лекаря, на улице Сакума, что в Канда. Третьего августа, дождавшись темноты, они прокрались к источнику в Нэдзу и откопали зарытый там золотой талисман «кайоннёрай». Быстро сунув талисман за пазуху, Томодзо подумал: «Теперь один только Сидзё знает о моих делишках, оставлять такого свидетеля в живых опасно…» Не долго думая, он выхватил меч, бросился на Сидзё и ударил что было силы. Сидзё ахнул и упал, а Томодзо уселся на него, взял меч, как кинжал, лезвием вниз, вонзил Сидзё глубоко под ребро и повернул в ране. Сидзё застонал, затрясся и испустил дух. Так окончил дни свои Ямамото Сидзё, сообщник и соучастник Томодзо в его злодеяниях. Не удалось ему избежать небесной кары. Томодзо поднялся, взглянул на труп и хотел было пуститься бежать, но тут со всех сторон послышались крики: «Именем власти, берите его!» Он очутился в кольце стражников. Ужас и отчаяние удесятерили его силы. Как бешеный отбивался он, разя мечом направо и налево, пока не вырвался из кольца. Продравшись через кустарник, он очутился на большой дороге. Здесь он столкнулся с Коскэ и, приняв его за стражника, нанес ему страшный удар.